По ту сторону Алой Реки

— Очень милое и доброе дитя. За двенадцать лет я не слышала от нее ни одного дурного слова. Она никогда не скучала, всегда училась чему-то новому. Рано начала читать — ей хотелось узнать, что писала ей мама. Зимой она часто сидела здесь, смотрела на портрет, читала стихи. Иногда засыпала на полу, держа в руках стихотворение.

Арека что есть силы ударила кулаком по комоду.

— Ты врешь! Она была избалованной дрянью, разве нет?

— Нет, госпожа. Ничего подобного за ней я не замечала. Ей с пеленок приходилось учиться тонкостям этикета. Немного повзрослев, она их возненавидела. Говорила, что этикет учит ее лгать в глаза. Но хотя и ругалась — всегда следовала правилам, потому что так хотел отец. Когда она говорила с баронами и графьями, ее речь могла показаться дерзкой, но никогда не выходила за рамки приличий.

Тяжело дыша, Арека смотрела на спокойное морщинистое лицо служанки.

— Она сдохнет сегодня! — взвизгнула. — Слышишь? Твою любимую принцессу разорвут на куски! Эта дрянь прячется в Храме, думает, что никто ее не достанет, но мой господин уже отправился туда. Еще чуть-чуть, и она умрет!

— Очень жаль, если это случится, — прозвучал бесстрастный ответ.

— Жаль?

— Да. Всегда жалко, когда умирают невинные.

— Она украла у меня счастье!

— Счастье нельзя украсть, госпожа. Выбросить — можно, украсть — нет.

Арека выскочила из комнаты, вцепившись в рукав Акры.

— Пошли!

— Слушаюсь, госпожа.

Арека вошла в спальню, достала шубу из шкафа. Акра дожидалась у порога.

Все так же, волоча служанку за собой, Арека спустилась вниз.

— Вы позволите мне надеть пальто? — спросила Акра.

— Надевай!

Выйдя на улицу, они обогнули крепость справа. Грохот молотков, пил и топоров слышался издали. Лэквир, заложив за спину руки с тетрадью, стоял чуть в стороне от стройки. Арека двинулась к нему.

— Ты! — окликнула.

Лэквир обернулся.

— Забери эту дрянь! — Арека почти швырнула Акру к ногам вампира. — Пусть строит барак вместе со всеми. А как закончит — пусть в нем сгниет!

Несколько рабочих, услышав этот вопль, остановились, провожая взглядами удаляющуюся девушку. Потом посмотрели на Акру. Лэквир махнул им, чтоб продолжали.

— Я теперь в вашем распоряжении? — спросила Акра.

— А я знаю? — огрызнулся Лэквир. — Я уже вообще ничего не знаю. Можно подумать, без того хлопот мало.

Он потер лоб рукой, потом посмотрел на опальную служанку.

— Вот что. Пройди дальше, там флигель. Впрочем, ты, наверное, знаешь.

— Конечно, — улыбнулась Акра. — Весной и летом в нем живут сторожа.

— Вот-вот, точно, — кивнул Лэквир. — Дверь открыта. Там печь и немного дров. Вечером попробую принести еды. Сиди тихо. Его величество, скорее всего, не отменит приказа этой… В общем, будешь жить в бараке, но загибаться на строительстве женщина не должна, такое мое мнение.

Акра склонила голову.

— Спасибо вам, господин.

— Я тебе не господин, — улыбнулся Лэквир. — Ступай. И надейся… На что-нибудь.

Спровадив женщину, Лэквир снова уставился на работников. Каркас растет быстро. Может, через день-два строительство закончится. Что начнется тогда?

— Эй! — заорал Лэквир, увидев, как один из шатающихся рядом баронетов попытался вцепиться в горло работнику. — Эй, ты, а ну оставь! Слышал меня? Выведешь его из строя — я тебе молоток дам, будешь колотить, пока дворец тут не построишь!

Взбешенный баронет отступил, а работники расхохотались. На лице Лэквира ни тени улыбки. Казалось, он сейчас заплачет.

* * *

Баронеты увидели черную лошадь Эрлота издалека. Командиры попытались выстроить подопечных в подобие боевого порядка, но тщетно. Победоносная армия короля Эрлота больше напоминала сброд оборванцев.

Разбивая копытами наледь, лошадь проскакала мимо баронетов. Взгляд Эрлота заставлял вампиров опускать головы.

— Ничтожества! — сорвалось первое слово с уст короля. — Кто из вас готов подохнуть?

Баронеты переглядывались, пожимая плечами.

— Вы сдохнете все до единого, если не попытаетесь хоть чему-нибудь научиться! Знаете, с кем предстоит драться?

Ответил один из командиров:

— Здесь обычная охрана Храма, да еще гвардия короля.

Эрлот подвел лошадь к нему, спешился. Удар вышел настолько быстрым, что немногие заметили блеск клинка. Покатившуюся голову увидели все.

— Он хотел сказать: гвардия Эмариса, — сказал другой командир, не отрывая взгляда от содрогающегося на земле тела.

— Разойдитесь! — велел Эрлот.

Баронеты прыснули в стороны, и Эрлот прошел через образовавшийся коридор. Храм возвышался вдали, робкие лучики солнца отскакивали от золоченых деталей орнамента, играли на разноцветных витражах. Заснеженная дорога вела к дверям Храма, вдоль нее застыли неподвижные фигуры. Еще больше таких же изваяний разбросаны вокруг. Словно черные столбики на белом снегу. Не больше сотни стражников против двух сотен баронетов.