По ту сторону барьера

— То, что находится в моих польских поместьях, вряд ли можно назвать конным заводом, просто во всяком уважающем себя поместье имеются лошади и хозяева смолоду учатся с ними обходиться. Не полагаете ли вы, однако, что я лично занимаюсь чисткой лошадей и конюшен?

Все рассмеялись, а бесцеремонный заведующий принялся извиняться перед дамой, повторяя:

— Разумеется, я так не думаю, но по вопросам мадам графини вижу, что вся история этого дела вам известна досконально, ведь вы помните всякую знаменитую лошадь — и Золотую стрелу, и Кассия, и Дельгадо, а ведь это было в столь древние времена!

— Не столь уж древние, — возразила я. — Дельгадо из моих Секерок прадедушка лично сюда привез, лучшим производителем был этот жеребец, и я не понимаю, почему это так господина управителя удивляет...

Тут господин управитель и вовсе скомпрометировал себя в моих глазах, издав внезапно совершенно неприличный звук, словно нельзя было воздержаться от оного в присутствии дамы. В негодовании отвернувшись и вся вспыхнув, я поспешила было удалиться, но этот бесцеремонный француз, отнюдь не смутясь, небрежно бросил мне «пардон», а сам извлек из кармана пиджака некий маленький черный предмет и, приложив его к уху, принялся разговаривать с невидимым собеседником. Сразу вспомнились мне все эти люди на улицах, разговаривающие неизвестно с кем, и поверенный Дэсплен, говорящий с помощью такой финтифлюшки с судьей Марто.

Тут подошел молодой человек и тоже довольно бесцеремонно обратился ко мне:

— Вы графиня Лишницки, если не ошибаюсь? Разрешите представиться — я Поль Реноден, очень приятно познакомиться. Мы ждали вашего приезда, чтобы провести заседание Правления. Надеюсь, вы лично примете участие?

Я просто не знала, что ответить. Ну что за порядки? Незнакомый мужчина подходит и знакомится, будто я первая встречная, что за панибратство? Понимаю, правление, я его член, но меня никто не предупредил, что придется лично участвовать.

Я растерянно оглянулась, к счастью, месье Дэсплен оказался поблизости. Выяснилось, что молодой человек, представившийся мне Полем Реноденом, является генеральным секретарем акционерного общества «Ипподром», немалая шишка, этим отчасти снимается его вина, но как я буду принимать участие в заседании? Месье Дэсплен успокоил меня, пояснив, что участие мое будет заключаться лишь в присутствии, выступать и подавать реплики будет он от моего имени. А принимать судьбоносные решения в жизни акционерного общества без моего личного присутствия ну никак нельзя.

Я молчала, не зная что ответить. Если без моего личного участия не обойдется ни одно заседание правления — я не вижу выхода. Ведь во Франции я намерена пробыть недолго. А что будет потом? И опять воздержалась от вопросов, ибо, похоже, кроме меня никто не видел в данном обстоятельстве никаких сложностей. Ладно, потом спрошу у месье Дэсплена, когда останемся с ним один на один.

И тут выяснилась еще одна неприятность. Оказалось, я приглашена этими господами на обед в резиденции правления нашего акционерного общества. Зачем это, интересно? Мне пояснили — чтобы я познакомилась со всеми сотрудниками общества. А это еще зачем? Ну, лично быть знакомой с руководством — оно понятно. А на кой мне знакомиться со всеми этими клерками, с мелкой сошкой? Что за времена настали! Но я опять смолчала, раз уж решила — помалкивать, значит, надо придерживаться своего же решения, глядишь, быстрее разберусь в законах, которыми руководствуется этот странный мир, в который угодно было судьбе меня забросить. Вот только как быть с платьем? Раз званый обед, значит, непременно надо переодеться, а никому из окружающих меня мужчин, походке, и в голову не приходила такая необходимость, во всяком случае, никто об этом не заговаривал. Не явлюсь же я на обед в легком платье и в сандалиях?

И тут на помощь пришел Роман. Я уже привыкла прибегать к его советам в затруднительных случаях и в данном, отозвав его в сторону, спросила, как же быть с обедом. Роман пояснил — предстоящий обед вовсе не торжественное мероприятие, а просто встреча сотрудников одного учреждения в столовом помещении их же компании. Они и без того там обычно перекусывают, потому что домой никто не успевает.

Непонятно. Как это перекусывают и почему бы не пообедать служащим дома?

— Потому, — как ребенку, объяснял мне Роман, — что в перерыв на обед они не успели бы съездить домой. Обычно служащие живут далеко от места работы, да и готовить обед им некогда.

— Кому некогда? — не понимала я.

— Да всем им!

— Но... Езус-Мария! Разве мужчины готовят дома обеды? У них же имеются жены, прислуга. Чем занимаются их жены?

— Преимущественно тоже работают.

— А прислуга?

— В наши времена прислуги, как правило, не имеется.