По ту сторону барьера

С самого утра Роман показал мне плоскую шкатулочку, о которой рассказывал накануне, объясняя действие телевидения и пообещав с утра научить смотреть фильмы. Мы выбрали один из фильмов, сделанный по книге известного мне писателя Жюля Верна, и я с огромным удовольствием вернулась ненадолго в оставленный мною мир — с его примитивными техническими средствами, модами, понятиями. От фильма было трудно оторваться, и, когда он закончился, я попросила Романа немедленно отыскать мне что-нибудь еще столь же завлекательное, однако Роман отказался, заявив, что нам пора ехать в Трувиль.

Уже привыкшая во всем слушаться Романа, я спустилась к машине, и здесь мне пришлось опять пережить шок. Дело в том, что Роман предложил сесть мне рядом с ним, на переднем сиденье. Ведь это все равно, как если бы я сидела на козлах рядом с кучером!

Роман стоял и ждал, когда я последую его совету, причем и выражение лица, и поза его говорили об огромном ко мне уважении. А просьба бесцеремонная! Не зная, на что решиться, я стояла неподвижно, как вдруг мне вспомнилось одно происшествие из моей ранней молодости, когда в начале марта я, по недогляду прислуги, провалилась под уже хрупкий лед в нашем пруду, и не кто иной, как Роман спас мне тогда жизнь. Он не только нырнул за мной следом в ледяную глубину, но и вытащил меня из-подо льда, сорвал с меня пропитанную ледяной водой одежду в шалаше лесоруба и там же, костер разжегши, не дожидаясь помощи из поместья, согрел меня у огня. Потом и батюшка, и моя старая нянька, и даже доктор в один голос заявили, что Роман спас мне жизнь, иначе, оставаясь долгое время в мокрой одежде, пока меня бы до дома дотащили, я бы еще по дороге Богу душу отдала. А так, у огня просушенная, даже не простудилась. И ни о какой компрометации для молодой барышни никто и не заикнулся, хотя мне тогда уже лет тринадцать было. А три года спустя он же, Роман, спас меня от бесчестья, угрожавшего мне от не помнившего себя от выпитого меда старого безобразника барона Турнича, который на балу у соседей силой затащил меня в оранжерею и надругаться задумал, я же со страху и голоса лишилась, как мертвая стояла. Уж и не знаю, отколь в оранжерее взялся Роман, только в самый последний момент подоспел. А сколько еще раз и честь, и жизнь мою спасал. Нет, не может он предложить такое, что бы мне бесчестьем грозило.

— А пристало ли так поступать? — только и спросила я.

— В нонешние времена — все пристало, — ни секунды не сомневался Роман. — Да и я пани графиню плохому не научу, а хорошему — могу. Ведь теперь многие дамы сами машины водят, глядишь, и пани, рядом со мной сидя да за моими действиями наблюдая, постепенно привыкнет к машине, а оно всегда в жизни пригодится. Да и смотреть на окружающую природу через переднее стекло не в пример сподручнее. А ведь мы по автостраде поедем, такого в прежние времена пани не доводилось видеть, кроме того, объяснения мне давать намного удобнее, не надо беспрестанно назад оборачиваться.

Последнее меня убедило, и я села на переднее место.

Пока мы по Парижу ехали, я то и дело дергала Романа за рукав, расспрашивая его о разных заинтересовавших меня объектах. Привлекали внимание бесконечные кафе с вынесенными на тротуар столиками, и тут я несколько запоздало поинтересовалась у Романа, сидят ли за ними приличные люди или это один плебс? Рассмеявшись, Роман пояснил, что плебса, как такового, уже не имеется, сидят люди приличные, хотя и среди приличных всякая дрянь случается, ну да это как повезет. А женщине одной посидеть вполне прилично, сама пани видит, и когда намедни пани сидела, не прицеплялись к пани подозрительные элементы. И вообще, за столетие большие перемены произошли в области отношений между людьми, в сторону демократизации, как он выразился, и сейчас женщины могут себе позволить все то же, что и мужчины, причем независимо от того, кем является женщина: незамужней девушкой, замужней дамой или вдовой. Никаких проблем!

Очень трудно было в такое поверить, хотя я собственными глазами видела вроде бы подтверждение слов Романа. Ладно, потом еще поближе присмотрюсь. И все-таки не удержалась от вопроса:

— Неужели Роман утверждает, что вот сейчас я могла бы ходить по улицам совсем одна, без сопровождения не только мужчины, пожилой родственницы, но даже и служанки?

Роман только рассмеялся в ответ и заверил меня — так оно и есть. И вскоре я смогу одна везде ходить свободно, это только для начала он опекает меня, стараясь не оставлять одну, потому что мне все это непривычно и я могу оказаться в трудном положении. Да, и еще мне надо привыкнуть самой распоряжаться деньгами и самой расплачиваться за свои покупки.