По ту сторону черной дыры

– Вася! – закричала Люси, – пойдем!

Латыш расположился у самой воды и показывал малышу «лягушку» – пускал по воде голыши. Услыхав вопль он посадил Павлика обратно на шею и припустил за остальными, по дороге бормоча считалочку.

Васе горше все и горше:

Как ты там, родная Орша?

Где же ты, моя жена,

Что не пишешь нихрена?

– Что ты там бормочешь? – подозрительно спросила Люси.

– То, что слышать ты не хочешь! – буркнул Латыш, – до греха не доводи. Лучше поскорей иди!

Ошеломленная девушка покачала головой и ускорила шаг. А Василий не унимался:

Почто меня ты разлюбила,

Почто, хорошей притворясь,

Обозвала меня дебилом

И затоптала мордой в грязь?

Почто мой труп ты вшам скормила,

Почто прогнала голубей?

Зачем в мое свиное рыло

Назабивала ты гвоздей?

– Я – поэт! Зовусь я – Яков! От меня вам в жопу якорь! – поддразнил его Гончаров, невесть когда успевший оказаться рядом. Не знал я, друг Вася, что у тебя чуткая крестьянская душа!

– Да пошел ты!

– Что, лавры Винни-Пуха спать не дают? Смотри лучше, во-он король басков по трапу спускается! Шикарная чмара рядом с ним – это моя свояченица. Сколько пальцев отдал бы, чтоб ее поиметь?

– Мне мои пальцы еще пригодятся, – помычал Вася, – пусть живет непользованная! Тут со своей не знаешь, как разобраться, а он…

По живому коридору, образованному стоящими в два ряда кирасирами, спускалась королевская чета: король Хосеп IV, бывший вождь одного из племен Каталонии, и королева Луиза – сестра местного монарха.

– Не поняла! – озадаченно произнесла Булдакова, – насколько мне известно, король Людовик и не подозревает об этом сюрпризе… Сергей, будь ласков, набери Олегу – пусть предупредит короля!

Гончаров молча потянулся за мобильником. Диана уже неслась к сестре совершенно забыв о церемониале. Завыли трубы. При звуке их принцесса (теперь уже вернее сказать, герцогиня) перешла на шаг, затем споткнулась и замерла, как вкопанная. Сестра, находящаяся на расстоянии нескольких шагов ее не замечала.

Диана запоздало вспомнила о своем новом имидже. Чертыхнувшись, она вернулась к мужу.

– Чего ты носишься, как угорелая! – шепотом спросил он ее.

– Да, сестру увидела… А затем вспомнила, что она – королева Каталонии. А я не одета для встречи…

– Как ты считаешь, почему они приехали без предварительного уведомления? И что это за мрачный толстяк?

– Это – герцог Густаво де Бертрам – правая рука Великого Инквизитора.

– Ясно! – мрачно отвечал парень, – цель их визита как на ладони. Боже, помоги Людовику! Надели его твердостью и здравомыслием! Аминь, едри его в корень!

– Не к добру они приехали, мне тоже так кажется…

– Кажется? Да я уверен в этом. Где же твой братец? Я пятнадцать минут назад ему звонил…

В ответ на его слова послышалось далекое цоканье копыт. Вскоре на пристань выехала парадная карета короля, запряженная восьмеркой великолепных лошадей. Как бы в насмешку над великолепием этой картины раздалось негромкое тарахтение, и вскоре рядом затормозил мотоцикл.

Жак, а это был он, заглушил мотор и, сняв шлем, повесил его на руль. Затем он достал из кармана расческу, причесал свою гриву и, наконец, бросил взгляд на причал, где пришвартовался фрегат.

– Ля вибрасьен мон моле гош этюн гран синь, твою мать! – с чувством произнес он, – кардинал, вылезайте из коляски!

Брезент откинулся и герцог Дюбуа кряхтя покинул неудобную люльку.

– Что вы тут гран-при устроили, – зашипел он на старого приятеля, – этот сволочной де Бертрам мигом меня титула лишит!

– Мы его самого тогда лишим! – бодро ответил Жак, – евнухом сделаем!

Тем временем король и королева Франко вышли из кареты и направились к высоким гостям. Невесть откуда взявшиеся алебардисты взяли в каре Набережную площадь, и уже насмешливо поглядывали в сторону кирасиров. Людовик, добродушно улыбаясь, протянул руку своему гостю.

Баскский король в нерешительности глянул на герцога. Де Бертрам слегка кивнул. Хосеп IV улыбнулся в ответ и пожал руку «коллеги».

– Прошу прощения, Ваше Величество, что прибыли вот так неожиданно.

– Мы считаем, – с расстановкой произнес владыка Франко, – что у вас для этого действительно были важные причины, и надеемся что чуть позже вы окажете нам честь, посвятив в них.

«Правая рука» Торкемады озадаченно поправил головной убор – роскошную иберийскую шляпу с павлиньими перьями. Вряд ли надменный тон Людовика свидетельствовал о его смирении перед лицом одного из самых могущественных людей современности. Скорее наоборот: Густаво де Бертрам нюхом чувствовал присутствие за спиной короля каких-то могущественных сил. В них и только в них черпал силы Людовик для своей бравады.