По ту сторону черной дыры

Встречающиеся на его пути пленные, ослепленные фарами, едва успевали отскакивать. Пару раз Андрею показалось, что кое-кто отскочить не успел. Детям Востока казалось, будто бог Возмездия спешит на свое кровавое пиршество.

Увы, если боги и не опаздывают, то Андрей, даже и не претендовавший на такое громкое имя, прибыл позднее, чем требовалось. С ходу врубившись в зад атакующим, БТР разбросал всадников и лошадей в разные стороны.

— За мной! — заорал лейтенант страшным голосом и выпрыгнул из машины.

Все девять человек экипажа мгновенно рассыпались по поляне. Андрей пустив ракету и увидел, что Басов и Демидов яростно отбиваются от наседающих врагов. Рядом с ними, плечом к плечу дрались два монаха: брат Серафим и брат Георгий. Кресты на их рясах сбились набок, волосы растрепались, а АКСу в их руках делали обоих братьев похожими на хипарей, вставших на тропу войны. Брат Георгий оборвал полы своей рясы, чтобы не путалась под ногами, и его волосатые ноги вызывающе прыгали по утоптанной земле.

Нападающие, увидев что добыча ускользает от них, делали отчаянные попытки исправить положение. Но несколько гранат, разорвавшихся между них, заставили переосмыслить статус-кво. Отбросив в сторону луки и сабли, они пали ниц перед победителями и запросили пощады.

Волков подошел к самому здоровому из них и от души двинул в зубы. Плюнув на поверженное тело он крикнул:

— Демид, Вовка где? — Саша вжал голову в плечи и пробормотал:

— Там, за елочками… Его первого… — не дослушав, лейтенант бросился в заросли пушистых елей. Было темно и он едва не споткнулся о что-то мягкое.

— Шьорт! — застонало тело.

— Шарль, что с Володей? — в истерике закричал Андрей.

— Его больше нет, — глухо ответил француз, — они с Федорчуком мертвый. И я почти тоже…

Взошла луна и осветила лежащие тела. Волков со стоном опустился возле погибшего друга.

— Брат! — позвал он, — как же так, братишка!

Никто ему не ответил. За елками его люди сгоняли в кучу пленных и треножили их. Довгалев вызывал по рации базу.

— Я ведь живой, Вовка! — с надрывом повторил парень, — что я скажу Дуне?

При свете луны он увидел, что из горла приятеля торчит стрела. Мертвый Ваня Федорчук глядел в черное небо широко раскрытыми глазами. Голова его была почти отделена от туловища, а из правого глаза торчало обломанное древко.

— Гады! — заплакал от злости Андрей, — какие гады!

Сзади раздался шорох. Лейтенант мгновенно вскочил и передернул затвор. Из лесу выехали прямо на него шестеро кочевников. Один из них скорчил гримасу.

— Росич попался. Очень смелый поступок — бить безоружного пленного. А вот будет ли он таким же смелым в честном бою?

По лицу Андрея мелькнула отрешенная улыбка.

— Честно? — переспросил он.

— Честный бой, — подтвердил обрин.

— Вы шестеро против меня?

— Честный бой! — улыбался противник. Андрей засмеялся и, поставив переводчик на автоматический огонь, плавно нажал на курок. Когда магазин опустел, он горько сказал:

— Что вы знаете о чести, собаки?

На шум прибежали солдаты. Лейтенант вставил новый рожок и вызвал оперативного.

— Время — два часа тридцать пять минут. Операция закончена. Иваныч, командир дома, наверное, как ты считаешь?

— Командир рядом, Андрюха, даю ему трубку.

— Как дела? — осведомился Норвегов.

— Товарищ полковник, ваше приказание выполнено! — бесцветным голосом отрапортовал Волков, — противник отброшен за Днепр, о потерях с их стороны говорить пока не предоставляется возможным. Наши потери: двое убитых и один тяжело раненый.

— Кто? — выдохнул командир.

— Младший лейтенант Мурашевич и боец Федорчук.

— Боже! Кто ранен?

— Шарль…

— Едрит! Что ж ты его оставил в таком месте?

— По логике, это было самое безопасное место. Я их всех здесь оставил охранять монахов…

— Андрей, черт побери! На войне нет логики!

— Теперь знаю, товарищ полковник. Готов понести наказание…

— Я тебе понесу! Где вы там? Сейчас я прилечу!

— Я пущу красную ракету.

— Жди, чертяка!

Пока Волков беседовал с командиром, а затем командовал бойцами сгоняющих пленных, занялся рассвет. Ко времени прибытия вертолетов необходимость в сигнальных ракетах отпала — можно было разглядеть время на циферблате его часов.

Обстоятельный Норвегов пригнал два МИ-12, два Ми-26 и один МИ-8. «Восьмерка» приземлилась первой, оттуда выпрыгнул сам Константин Константинович и, придерживая рукой фуражку, пригнувшись побежал к бронетронспортерам, кольцом окружившим сдавшихся в плен. За ним следом старались остальные: Семиверстов, Рябинушкин, Серегин, Горошин и Львов с двумя санитарами. Последними вышли пятеро бойцов в при полном боекомплекте. Горомыко, следующий замыкающим, волок за собой Кунгуза.

Андрей шагнул вперед с намерением доложить, но Константин Константинович прервал его:

— Отставить! Ну и делов вы тут понаделывали!

Лейтенант глянул по сторонам. Внизу раскинулся луг, весь в воронках, наполовину скрытый предрассветным туманом и дымом догоравших костров. На деревьях висело несколько трупов. И всюду, куда не упадет глаз — кровь: кое-где черные пятна на земле, где-то вместе с содержимым животов, на бортах БТРов алая роса.