По ту сторону черноты

— Мы не враги? — спросил я.

Человечек кивнул, а затем указал пальцем на самого себя, после чего его пантомима повторилась.

— И ты нам не враг, — произнесла на этот раз Марина.

Человечек кивнул, а затем, будто задумавшись начал нас разглядывать. Сначала он внимательно поглядел на меня, потом на Марину, и вдруг решительно шагнул вперёд, вытянув руки перед собой. Причём шагал он явно ко мне.

Мне стало не по себе, однако я решил не дёргаться. Всё же в человечке едва ли метр роста, а я практически неуязвим. Плюс, он ведь показал жестами, что не представляет угрозы.

Тем временем, человечек, подойдя ко мне вплотную, постучал костяшками пальцев по моему шлему и показал жестами, что хочет чтобы я снял его с себя.

Я снова переглянулся с Мариной, но решил подчиниться.

Стоило снять с головы защиту, как мне на макушку легли две горячие ладони.

Я немного смутился, не решив как на это реагировать, а в следующий миг, всё моё тело прострелило электрическим разрядом.

Мне показалось на миг, что мозг начал закипать в моей черепной коробке, однако я от чего-то, не только оставался до сих пор жив, но и сохранил способность думать.

В следующий миг пытка кончилась, и человечек отошёл от меня покачиваясь.

Шаг два, а затем он покачнулся, завалился и плюхнулся на попу, смешно потирая глаза кулачками.

Я поймал на себе обеспокоенный взгляд Марины, рука которой уже лежала на кобуре, но я лишь успокоительно поднял ладонь. Я не понял что это было, но вроде ведь миновало. Я кажется вполне жив и здоров.

— Ти… Ктё ти? — вдруг произнёс человечек голосом, больше всего подошедшим мультяшному персонажу. — Я не браля твою память, это низя. Я только взяля возможность говорить.

— Охренеть, — только и смог протянуть я.

Марина же и вовсе раскрыла рот от изумления и распахнула удивлённые глаза.

— Ти ругася, я ни понимать. Я хорося, я не ругася.

— Охренеть, в смысле я удивлён, — поспешил пояснить я. — Очень удивлён. Как ты… То есть, ты взяла знания языка из моей головы? Ты ведь не умела говорить до этого. — После первого ответа, я как-то сразу усвоил что это и правда девочка.

— Умеля. Я умеля говорить. Но на моём язике, ваш не зналя, — пяснила девочка.

Я снова переглянулся с Мариной. Снова то самое чувство, что было с Деметрием. У меня в голове сотня вопросов, которые так и норовят быть заданными прямо сейчас. А в итоге, я только и могу что сидеть и молча раскрывать рот как рыба.

— Как ты это сделала? Как научилась говорить на моём языке? — Спросил я наконец.

— Я разьвиваю мозьги, я умняя, — пояснила девочка. — Ти тоже умний, нё неумелий. Тьвои мозьги не умеють подключаться.

— Подключаться? Что это значит?

— Она такая милашка, — тут же пробормотала Марина, чем сбила меня с толку.

Однако девочка ответила:

— Подьключаться, связь, все так умеють. Нужно только захотеть и знать кудя подьключаться.

— Ладно, с этим потом разберёмся. А как тебя зовут? И… Где твои родители? И другие… жители? — просил я.

— Я Иля, — положила она ручку себе на грудь.

— А я Деметрий, — ответил я.

— Ти Деметл… Детлий, — попробовала выговорить девочка, но я подсказал:

— Зови просто Дем, — предложил я.

— Дем, — хмыкнула она.

— А я Марина, — сюсюкающим тоном произнесла девушка.

— Мариня, это как моя бабушка. Мариня, — рассмеялась вдруг девочка.

— А где ты живёшь? — спросил я и указал на бункер. — Там?

— Неть! — тут же округлила и без того огромные глаза девочка. — Тям жили древние зверючки! — она подняла руки к потолку пещеры, как до этого изображала монстра. — Они жили подь землёй, прятялись оть тёго что устроили там, — она указала пальчиком себе за спину. — А потём проснулись, и полезьли как тараканы за едой.

— И… Где они сейчас? — спросил я. — Ну, те что из-под земли?

— Они везде, бродять, ищуть, едять… Страшние зверючки. Но не любять светь, поетёму прячаться. Нёчью выйдуть.

— Оттуда? — снова показал я на бункер.

— Неть, тям поселились скорпиёни. Зверючки с ними не дёговорились. Они тёже не умеють подьключаться. Как вы. Нё вы не зверючки.

Это существо поражало, как и его рассказ. Правда непонятные скорпионы и эти, зверючки, сильно напрягали.

Девочка смотрела на нас с Мариной, улыбалась чему-то и кивала, будто слышала то о чём мы думаем.

— Ви не зверючки, ви не хотите меня есть… Ах!... — вдруг закрыла рот ладошками девочка. Совсем как ребёнок.

— Сёньце, сёньцце садиться. Зверючки скоро выпользют из норь. Скорее ухудить. Прятяться. Я идти!

Девочка вдург подскочила и побежала к выходу.

— Иля! — тут же позвала Мария. — Постой!

— Ухудите! И вы Ухудите! Скоро зьверючки полезют.

— Подожди, мы сможем защитить тебя, — позвал я.

— Неть, этё я не смогу вась защитить. Вы слябые. Бегите дёмой, в чёрьнию дирочку.

Девочка так коверкала слова, что я не сразу понял о чём она.

— Хорошо, мы уйдём, но я хотел бы снова тебя увидеть.

— Или ты можешь пойти с нами, к нам домой, — тут же вмешалась Мария.

— Зявтря, туть, — указала девочка пальчиком себе под ноги. — Я придю. Хочу спрашивать про чёрьнию дирочку.