По ту сторону экрана

В суде всеми силами постаралась сделать так, чтобы мое лицо выражало такую же бесстрастность и непроницаемость, как у Деспота, но не была уверена, что у меня это получилось.

Заседание вел другой судья. А его секретарь и помощник не выразили никакого удивления и неприязни как по поводу моего появления, так и по поводу того, что я стала помощником Лазарева, не став сравнивать меня с этой предыдущей Эльвирой, сколь бы прекрасна она ни была.

С одной стороны, это успокаивало и свидетельствовало о том, что не все вокруг столь враждебные и придирчивые, но с другой, могло говорить о том, что новость обо мне просто разошлась среди общающихся между собой коллег достаточно быстро и именно поэтому ни мой внешний вид, ни само существование сегодня уже не способны были произвести на окружающих вчерашнего фурора.

Первым в прениях сторон выступал помощник прокурора, который повторил не так давно рассказанную мне Лазаревым историю. Поведал, как ранее не судимый, нигде не работающий, Пак, цинично и жестоко нападал на практически беззащитных потерпевших, специально выбирая тех, кто слабее и не сумеет оказать ему должного сопротивления, запугивал их и бил, отбирая все ценное, что имелось у них на тот момент.

Действия Пака, по его словам, были умышлены и спланированы. И если бы не случайно оказавшиеся рядом мужчины-очевидцы, скрутившие его, когда тот убегал с места совершения последнего преступления, Пак бы и дальше терроризировал бедных жителей одного из и без того неблагополучных районов города. В заключение своих слов помощник прокурора попросил суд о назначении подсудимому наказания в виде пяти лет лишения свободы.

Я была с ним полностью согласна, поскольку считала, что такие поступки нельзя оставлять безнаказанными. Тем более этот самый Пак чувствовал себя в суде очень вольготно, расслабленно и уверенно и разве что не ухмылялся в ответ на прокурорскую речь. По нему было видно, что, останься на свободе, не пройдет и полугода, как он найдет новый темный переулок, чтобы поджидать в нем следующих беззащитных жертв.

И, глядя на Лазарева, поднимающегося с места следующим, была уверена, что адвокату не удастся переубедить ни меня, ни судью. Тем не менее, он, в противовес прокурору описал деяния Пака несколько иначе, в совершенно иных выражениях. Напомнил о том, что несмотря на поимку на месте преступления, его подзащитный тут же раскаялся, написал явку с повинной, в которой честно и не таясь рассказал о двух оставшихся эпизодах собственной преступной деятельности, устроился на работу, где его уже успели положительно охарактеризовать, возместил потерпевшим весь причиненный ущерб и никто из них теперь не имел к Паку претензий. Не находя себе места от сожаления, он участвовал в паре городских благотворительных мероприятий, где помогал нуждающимся, стремясь загладить свою вину перед обществом. К тому же, оказалось, что на иждивении подсудимого имеется малолетняя дочь. И он ранее не судим. А наказание в виде лишения свободы сломает парнишке жизнь, поэтому не стоит относиться к нему с такой суровостью, а нужно, если не пожалеть, то дать ему шанс.

Потерпевшие в судебное заседание не явились, успев ранее подтвердить то, что причиненный ущерб перед ними заглажен и на строгом наказании для Пака они не настаивают.

Речь Лазарева была убедительной и уверенной, но обещания самого подсудимого исправиться в последнем слове звучали неискренне. Он говорил то, что следовало, но так, что поверить в это не получалось. Словно стихотворение заучил и прочел без нужного выражения.

Когда бесстрастный судья ушел в совещательную комнату, секретарь выпроводила нас в коридор дожидаться оглашения приговора. Время приближалось к шести, и я, взглянув на экран смартфона, прочла сообщение, пришедшее мне от Зеленой:

«Ясень, ты что сегодня пить будешь?»

И только тогда я поняла, что, полностью подтвердила мнение Лазарева обо мне, ведь увлекшись судебным заседанием, совершенно забыла о назначенном на полседьмого корпоративе. Обычно в такие дни всех нас отпускали домой пораньше, чтобы переодеться и привести себя в порядок. Я даже с утра себе платье понаряднее приготовила и торжественно повесила на дверцу шкафа, чтобы не помялось, а теперь представила, как оно сиротливо висит там и ждет.

В отличие от меня, Зеленая помнила, что несмотря на то, что меню ресторана заказывает бюро, напитки мы всегда выбираем самостоятельно, ибо предпочтения сотрудников слишком разнятся, варьируясь от сладких разноцветных коктейлей до самбуки и рома.

«Как обычно, клубничный лимонад, – напечатала я, потому что алкоголь в любом случае пить не собиралась. – Но пока можете не заказывать, я опоздаю».

Причем, сама не знаю на сколько. Деспот, несмотря на то что тоже был приглашен, на корпоратив, кажется, не собирался, беседуя вместо этого со своим мерзким и ухмыляющимся подзащитным. По лицу Лазарева понять его отношения к Паку не получалось. Адвокат оставался вежлив и корректен, пока о чем-то консультировал клиента в стороне от остальных.

Но, когда тот решил выйти покурить, Деспот, не торопясь, подошел ко мне.