По ту сторону: Генерал

После ужина, семья сидела в гостиной, решая, что они будут делать. В какой-то момент миссис Рейес позвала свою дочь, и та, переглядываясь с братом, подошла к маме. Она ожидала многого, но не того, что произошло:

– Эст, я нашла твое письмо, – нежным голосом говорит она, – и заранее: нет, я не лазила по твоим вещам.

Эстер была слегка сбита с толку, в последнее время ей приходило мало писем. И мама увидела заминку на лице дочери из-за чего и решила продолжить.

– Это письмо из Массачусетского университета, – миссис Рейес достает его из своей сумочки, – почему ты не сказала?

– О, черт, – ругается Эстер, и видит, как Майк подходит ближе, – ты не имела право читать это письмо. Оно не тебе адресовано.

– Оно уже было прочитано и открыто, так что…

– Все равно не имела право!

– Эстрелия, почему ты не сказала нам? – Сочувственно спрашивает миссис Рейес. – Твой отец…

– Именно! Отец! – Вспылила Эстер. – Если бы ему пришлось уехать, то вы бы все поехали. Но когда представилась возможность мне – это не имело для вас значения.

– Это неправда. Такой шанс! Я бы сделала все, чтобы Роберт согласился на переезд.

– Но отец бы не согласился, а уж тем более отпустить меня одну.

– Эст…

– Мы закончили, – перебивает девушка.

Она видит, с какой печалью на нее смотрит мама, но ей не хочется говорить об этом. Когда Эстер получила письмо, она не думала, что ее примут в университет. И потому письмо было заброшено и забыто. Возвращаясь к себе в комнату, Эстер видела тот же взгляд и у брата, но постаралась выкинуть это из головы. Отец никогда не пожертвует своей карьерой ради поступления дочери. Эстер прекрасно это знала, даже если на рассмотрение этот вопрос не поднимался. Все и без того было понятно, и Эстер не хотела делать из этого трагедию.

Целых полтора часа Эстер ждала, когда уснет мама. За Майка она не переживала, тот знал, что в подвале Клаус, и он не расскажет. Следить за его сном не было смысла, хотя Эстер на все сто процентов была уверена, что брат без задних ног уже спит. Она бесшумными шагами направилась к двери подвала. И хвалила небеса, что дом не разваливался и назло ей не скрипели никакие доски. Также как и сама лестница в подвал. Эстер увидела сидящего Клауса в одежде отца, и читающего какую-то книгу. Ее присутствие он заметил почти сразу, но не стал отрываться от чтения. Только когда Эстер подошла ближе, он, все же, произнес:

– У нас мало книг, да и я не ярый читатель, но ваши книги… они такие… иные. – Клаус поднимает голову.

Ненадолго Эстер задумалась о каламбуре и не видела его, если только…

– Твой мир – Иной?

– Да, – кивает Клаус, возвращаясь к чтению, – я из Иного мира.

Эстер подходит ближе и наклоняет голову, чтобы посмотреть обложку книги. А затем негромко хмыкает.

– Это Кафка, чтобы его читать – нужно подготовиться.

– Я не знаю, кто такой… Кафка. Взял единственную книгу, что лежала на видном месте.

– Ладно, – легко соглашается Эстер, – хотела сказать, что Джоан уедет рано утром. Обычно она все забывает, так что возвращается по три раза. Когда она уедет и пройдет двадцать минут, и она не вернется, – можешь выходить. Майк будет спать до обеда, выходной все-таки. Я постараюсь проснуться пораньше.

Пока говорила, Эстер направилась обратно к лестнице, но хорошо расслышала Клауса:

– Тебе необязательно вставать рано.

Уже поднимаясь, она громко добавила:

– Я не твой генерал.

– Да, – слышит она согласие и уверена, что на лице мужчины проявилось подобие улыбки.

Проснуться пораньше не удалось, потому что Эстер не засыпала вовсе. Вернувшись в свою комнату, она почти час ворочалась в постели, сон никак не шел. У нее не вышло уснуть, и она просто лежала с закрытыми глазами на спине. Когда она ложилась на спину, то обычно засыпала быстрее, чем, если бы лежала на левом или правом боках. Да и как-то по телевизору она слышала, что на спине спать полезнее. Еще через час Эстер поняла, что и это не помогает. Ей удалось провалиться в сон к четырем часам утра, но этот сон был ужасным и неспокойным. В нем было слишком темно, Эстер чувствовала, как кто-то смотрит ей прямо в спину, дышит в затылок. Позади никого не было; затем она почувствовала боль. И проснулась. По времени прошло всего лишь семь минут. Семь минут сна, а чувствовала себя так, словно провела в нем семь часов.