По ту сторону горизонта

Красно-синий флаг с белыми тонкими полосами давно спустили с мачты. Теперь Валерия видит над головой то, что она привыкла видеть на мачте корабля своего отца и брата: испанское полотно. Это кажется нечестным по отношению к другим людям, обманом, который не одобряется в цивилизованном обществе, но это единственный возможный вариант безопасного путешествия через воды, где так много кораблей её родной страны. Солдаты уносят в каюту Бентлея ещё одно полотно – белое. Да Косту поражает, с каким трепетом лорд Кеннет относится к символике своей родины: она видела флаги и гербы и у него дома, и даже когда он был мёртв, он нападал на суда недружественных стран лишь из осколков патриотических чувств. Её восхищает его преданность.

И всё же больше её внимание привлекает сейчас не лорд и даже не новый попутчик, а капитан Корморэнт, выглядящий особенно радостным: у него горят глаза. И переговаривается он с лордом Кеннетом, явно забыв о том, что прошло не так много времени с того момента, как он бросил ему вызов. Ради неё. Только ради неё! А ведь о романтичных дуэлях да Коста до этого момента только читала. И пусть причиной разлада двух мужчин была не её рука и сердце, всё равно она ощутила себя тогда очень значимой и важной. Той, ради которой мужчины готовы были стрелять в друга! Если рассказать об этом Даниэлле, она будет завидовать, если, конечно, её ещё не выдали замуж. Разумеется, не по любви. Разумеется, потому что она подавала огромные надежды.

Да Коста поджимает губы: мысли о Даниэлле, любимой старшей сестре, вновь заставляют её вспомнить родной дом. Она не видела своих близких слишком давно, за столько времени могло произойти и много хорошего, и много необратимого. О последнем лучше даже не думать и сразу пресечь подобные мысли. Ей не хватает общения с близкими, и хоть Кеннет не обделяет её своим вниманием и за ужином они ведут светские беседы, а лорд стал ей почти хорошим другом, всё равно Валерии не хватает доброй улыбки мамы и забавных выходок Лукаса. А ведь он должен был стать совсем большим за то время, что она отсутствует.

Наверное, уже и не признается, что часто прибегал и ложился к ней в постель, когда ему снились ужасные и страшные сны, а она перебирала его кудрявые волосы, рассказывая сказки, выученные уже наизусть. Валерия никогда не запрещала ему спать рядом с собой, хотя бы потому, что так было и с ней самой раньше. Только спала она в кровати Даниэллы, прижавшись к тёплому боку сестры. Матушка ругалась, а Лукас всё равно приходил и был таким счастливым, когда она позволяла ему спрятаться под простынёй. Сейчас ему, должно быть, уже шесть.

– Мисс Валерия, – Бентлей подходит открыто. Как всегда, учтивый, спокойный, ничего общего с человеком, которого она видела в особняке в Англии, ничего общего с мужчиной, наводящим пистолет левой рукой на капитана своего же корабля. Да Коста улыбается ему. Она уже не испытывает возникшей лёгкой неприязни из-за эгоистичного желания Кеннета быстрее найти Моргану О'Райли. Однако в груди свербит – мёртвых лучше отпустить.

Кеннет мог бы стать ей лучшей парой, пожалуй, если бы только он не думал, что мир сошёлся на женщине, ставшей хладным трупом. Валерия даже согласна, чтобы он её и не любил вовсе. Это, пожалуй, не так уж и важно. Достаточно и того, что она считает Бентлея близким. Хотя ей всегда рекомендовали не открывать сердце никому из мужчин – из лучших побуждений строгие советы сестры.

Валерия чуть склоняет голову и приседает, выказывая почтение.

– Здравствуйте, лорд Кеннет. Как ваша рука?

Лорд шевелит правым плечом, морщится, но, кажется, больше из воспоминаний, какая боль была ему причинена.

– В полном порядке, даже лучше, чем когда-либо ранее. Я предполагал, что если мне и доведётся когда-то сломать руку, то в более, скажем, простых и обыденных обстоятельствах, а не когда меня побили кочергой. Но могу сказать, что теперь я чувствую себя лучше. – Лорд подставляет локоть, и да Коста скромно опускает взгляд, прежде чем коснуться Кеннета.

Она машет ладонью служанке, пытаясь тем самым её отослать куда-нибудь подальше, лишь бы не смущала своим присутствием. И пусть Мэри заботится о ней: каждое утро подаёт воду, чтобы протереть шею и лицо влажным полотенцем, следит за тем, как она ест и ест ли вообще, да не даёт читать долго перед сном, но всё же она сейчас совершенно не к месту.

– Полагаю, вы в предвкушении скорого воссоединения с семьёй. Но знаете, мисс Валерия, я так и не извинился перед вами.

– Вам совершенно не за что извиняться, лорд Кеннет.

– Определённо есть за что. Я виноват, не озаботился вашим возвращением домой. Мне следовало заняться этим вопросом в первую очередь, разыскать ваших родителей и отослать им письмо, чтобы они не волновались. Весть о том, что вы живы, их явно бы порадовала. И потому я хочу принести извинения, мисс Валерия. Только вызов такого бесчестного человека, как капитан Корморэнт, открыл мне глаза.