По ту сторону греха

На следующее утро я ехала в университет и гадала, что же день грядущий на пару с Директором нам готовят. Даже Машка отметила, что я пребывала слегка не в себе, хоть и трещала в основном про своего папашу. Поэтому большую часть речи я пропускала мимо ушей, но и недовольства не выказывала: мне не трудно, а девочке приятно.

Измайлов с утра пораньше поджидал меня возле аудитории. Щегольские ботинки, нарочито простой пиджак и фирменные джинсы – сегодня наш Директор тяготел к демократичности, и, что сказать, таким он мне нравился больше. Я же по утрам никак не могла определиться, что надеть: строгие юбки и блузы казались слишком формальными и были явно из чужой оперы, а джинсы с футболками, казалось, ставили меня на одну ступень с обучающимися. Золотую середину я пока так и не нашла, а от того повышенное внимание уделяла туалетам коллег. Андрей Маратович взял меня под локоток и оттащил к окну, благо студенты прийти еще не успели, и этот его маневр остался никем не замеченным.

– Сегодня обедать пойдем вместе, ты мне понадобишься, – вдобавок ко всему Измайлов без предупреждения перешел на ты.

– Андрей Маратович, по-моему, это уже слишком, – зашипела я. – Вы нагло пользуетесь служебным положением.

– Я тебе выходной дам, когда все закончится, – щедро пообещал мужчина. Я справедливо возмутилась:

– Чего? Неделю!

– Ладно, три дня, – улыбнулся он. – И это действительно максимум, что я могу.

– Вот только не думайте, что это дает вам право дергать меня, сколько в голову взбредет. У меня вообще-то есть чем заняться, помимо внеурочных нагрузок.

– Понял, – по-доброму усмехнулся Андрей Маратович, качнулся на пятках, отчего-то разглядывая меня, но вскоре спохватился и оставил меня в покое. Ровно до обеда.

Я схватилась за зеркальце, макияж был в порядке.

Глава 7

За пять минут до звонка на большой перерыв Измайлов уверенно, как и полагается начальству, вошел в аудиторию, щедрым жестом отпустил студентов, хоть некоторые еще и не доделали задание. На робкие возражения внимания царственно не обратил. Я мрачно проводила последнего первокурсника взглядом и сгребла свои вещи со стола в сумку, не став их сортировать по кармашкам. Директор в нетерпении притопывал ногой.

– Готова? Идем, нужно успеть перехватить дружков Андреева до звонка, чтобы не искать их потом по всему зданию. Фотки я их нашел, аудиторию, в которой проходит занятие, тоже. У них сейчас политология на втором этаже.

– А вы вообще пары вести успеваете при такой бурной деятельности? – я наглела, но и поведение самого Измайлова к субординации не располагало.

– Ага. Я на редкость талантливый, – совсем не корпоративно подмигнул мне Измайлов и повел на выход.

Пока спускались на нужный этаж, я пыталась как следует запомнить лица нужных нам студентов, что предъявил мне Андрей Маратович с экрана собственного смартфона. Кстати, самой последней модели, с кучкой камер и заветным яблоком на задней панели, что наверняка вызывало зависть у большинства студентов. Что ж, следует признать, Директор у нас шагает в ногу со временем и, похоже, живет на эту же самую широкую ногу.

Всего я старалась уложить в голове изображения четырех парней.

– Они могли слегка измениться, все-таки фотографии на зачетки делались на первом курсе, а сейчас они на третьем, – не облегчил задачу Измайлов.

– Надеюсь, они похорошели, – потрясла я изображением тощего скуластого лица с немытыми волосами и еле заметными усиками над верхней губой. – Или хотя бы регулярно стригут волосы, – перелистнула я на фотку обладателя неприлично отросшей шевелюры и челки, начавшей виться на концах и почти скрывающей глаза.

– Предлагаю начать вот с этого, – показал Директор считай ничем не примечательного молодого человека, если бы не наличие мелкой татуировки в виде полумесяца рядом с глазом, на которую я в спешке поначалу не обратила внимания. – Не думаю, что он озаботился тем, чтобы свести это художество. Тогда и остальных его товарищей узнать будет не сложно.

– Соображаете, – уважительно протянула я. – Отчего же в органы не пошли?

– Там платили мало, – объяснил Измайлов, чем вызвал мой чуть ли не гомерический хохот. Я вспомнила размер своей заработной платы в университете и рассмеялась еще раз.