По ту сторону греха

Измайлов после того как прохохотался, явно довольный собственным юморным изыском, отодвинул пустую тарелку и вмиг стал серьезным, даже чаю не попросил.

– Мое впечатление такое, – заговорил шеф. – На первый взгляд, интервью и упоминание о наркотиках Ильина не вспугнуло. После того, как ты ушла, он пообедал там же в ресторане. Один, даже по телефону ни с кем не говорил, был безмятежен и невозмутим, как медведь в зоопарке. После поехал на дачу, в загородный поселок неподалеку от города, по пути заехал в магазин. Затопил баню – я видел дым из трубы, и более участок не покидал. В гости к нему так же никто не приезжал, – Измайлов отчитался и, сцепив руки на затылке, откинулся на спинку стула.

– И что ты думаешь по поводу этого всего?

– Либо он действительно не взволновался, либо хороший актер. А это значит, что он или не в курсе всей подоплеки происходящего, или железно уверен в собственной неприкосновенности. Что опять возвращает нас на круги своя.

– Мне не понравилось, что использовать приложение они придумали в кругу семьи, – поделилась я сомнениями.

– Согласен, – Измайлов сел ровно. – Не хотелось бы думать, что сам ректор прикрывает сынка в его нелегальной деятельности. Но тогда и использование кафедры химии становится понятным, как ни прискорбно.

– Если ректор замешан, он не погладит нас по головке за бурную деятельность. А может и чего похуже придумает – уж очень ему высоко падать придется в случае чего…

– Думаю, что выводы делать пока рано. Предлагаю для начала пообщаться с барменом и внимательней присмотреться к кафедре химии.

– Может, поговорить с друзьями погибших? – предложила я вроде бы очевидное.

– Только засветимся зря. С большой долей вероятности они пойдут в отказ, да и с какой стати им с нами откровенничать? Нам даже надавить на них нечем, а кого-то еще я посвящать в наше предприятие я не хочу. Чем меньше людей в курсе, тем нам спокойнее.

Больше никаких идей в голову не приходило, и я умолкла. Измайлов порадовал новостью, что воскресенье останется в моем распоряжении, и отчалил восвояси, поцеловав мне руку на прощание. Причем вероломно предпочел внутреннюю сторону ладошки, от чего мурашки обосновались где-то в районе моей поясницы, а потом резко устремились к затылку. Сбитая с толку, я даже не успела среагировать, как Директор, подмигнул и, сунув руки в карманы джинс, скрылся в подъезде.

– Гад! – выпустила я пар ударом той самой ладони по белой обшивке входной двери. – Гад, гад, гад! – повторила еще несколько раз, будто одного было мало.

Что значит, не везет с начальством и как с этим бороться! В отместку Измайлову уселась искать вакансии, постепенно возвращая на место унесенное мурашками равновесие и красочно фантазируя, как шлепну ему на стол заявление по собственному желанию. И пусть только попробует не подписать! Интересно, в нем указать, что начальник – самодур все-таки можно или придется переписывать?

Воскресенье я провела лениво. Ближе к вечеру закинула в духовку курицу с овощами и продолжила валяться перед телевизором. Машка с отцом явились веселые, с красными щеками и растрепанными волосами. Оказалось, они прямиком из парка аттракционов.

– Зря ты с нами не поехала, – попенял Юрий, усевшись за стол, и похвалил: – Запах сумасшедший, я с порога слюной давлюсь. Хорошо, что мы перекусывать не стали, да, Маш?

– Ага, супер, – отозвалась племяшка. – Я, пожалуй, перееду жить к папе. Ты ж не против, да, пап? Нам хорошо вместе.

От неожиданности Юрий подавился картошкой, пришлось от души приложить того по спине. Видимо, забирая дочку на выходные, он не рассчитывал на столь далеко идущие последствия.

– Это нужно сначала с мамой обсудить, – дипломатично пришла я на помощь мужчине.

Машка скисла, явно поняв, что мать ей так просто продавить не удастся, не то что тетушку с застарелым комплексом вины. Я со спокойной совестью продолжила ужин. Юра как мог быстро расправился с горячим, отказался от чая и поспешил в прихожую, пока его дочурка еще чего-нибудь не учудила. Настолько сближаться с девочкой он явно не планировал.

Перед тем как лечь спать я проверила телефон и обнаружила несколько пропущенных от Измайлова. Искушение не перезванивать было велико, но чувство долга победило.

– Привет, звонил? – прикрыв дверь, набрала я начальника.

– Привет. Я было подумал, что ты меня игнорируешь. Хотел поделиться, что сегодня опять следил за Ильиным. Он так и провел весь выходной на даче. Ходил гулять с собакой, перебросился парой слов с соседями. Его телефонные звонки, конечно, не отследить, но в остальном никаких подозрительных контактов…

– Ясно. Тогда до завтра?

– Спокойной ночи, – шепнул Измайлов и отключился. А я еще долго не могла уснуть…

Утро выдалось хмурым. За окном накрапывал дождик, серое небо давило на плечи, и глаза совсем не хотели разлипаться. Прозвенел уже третий будильник, а я все еще валялась в кровати. Похоже, сегодня я осталась без укладки, на работу придется идти с хвостиком. Из-за двери раздалось жужжание – Машка во всю орудовала феном. В отличие от меня.