По ту сторону игры

В подземелье действовал какой-то загадочный дебаф, сжиравший параметр сытости с пугающей быстротой, поэтому я не стал гадать, куда идти на этот раз, и объявил привал.

К счастью, перед тем как самоустраниться из фавориток ее высочества, я позаимствовал чуток провизии, так что проблема с голодом на ближайшие несколько часов была решена.

Несколько минут мы жевали молча, окружающий мрачный антураж ну никак не способствовали разговорам, но молчание тоже не поднимало настроения.

Первым сдался Петрович.

– Знаете, девочки… – адмирал швырнул куриную косточку в угол. – А мне здесь нравится. С детства зачитывался Хаггардом, мечтал о приключениях. Даже в сознательном возрасте ловил себя на мысли, что… – ведьма вдруг запнулась, сообразив, что говорит о себе в мужском роде, и быстро поправилась: – Ловила себя на мысли, то есть…

Прокол не остался не замеченным.

– Не переживай, Ази, – Санта приобняла ведьму. – Я уже давно поняла, что…

Я про себя ругнулся. Вот и пошла псу под хвост наша конспирация. Немка явно не дура и, конечно, догадалась, что мы в реале мужики. Тьфу, позорище… И как объясняться?

– …что у тебя проблемы с гендерной идентификацией… – продолжила бундеслейтенантша.

– Это как? – подозрительно переспросил адмирал.

– Ты женщина, но иногда чувствуешь себя мужчиной, – Санта ласково погладила Петровича по плечу. – Не переживай, это нормально. Со мной такое тоже было в пятнадцать лет. Правда, потом я опять почувствовала в себе женщину.

Я выдохнул. Похоже, признание на некоторое время отменяется.

– О да, моя милая, так и есть… – Петрович страдальчески вздохнул.

– Ничего постыдного в этом нет, – убежденно заявила немка. – К счастью, в нашем мире царит не средневековье. Правда… – она немного смутилась. – У вас в России до сих пор большие проблемы с сексуальными меньшинствами.

– О, большие проблемы… – охотно поддакнул адмирал.

– Я помогу тебе! – воодушевленно сообщила воительница. – Главное, быть друг с другом полностью откровенным. Хочешь, я тоже расскажу тебе о своей тайне…

Я немедленно приготовился узнать, что бундеслейтенантша тоже мужик.

– Я… я… – Санторина смущенно улыбнулась. – Я трусиха…

Пришлось в очередной раз выдохнуть. Впрочем, оно и к лучшему.

– Да, да, я всего боюсь… – решительно подтвердила воительница. – Даже… воробьев… А в бундесвер пошла, чтобы стать немного смелее. Правда, не помогло, все осталось по-прежнему. Думала, в игре получится, ведь здесь все не настоящее, но и здесь…

Немка всхлипнула.

– Ничего страшного, милочка. И я тру… сиха… – неожиданно и очень серьезно признался адмирал. – Еще какая…

«Вот те раз…» – я про себя опешил. Адмирал слыл во флоте первейшим отморозком. Нет, а кем считать человека, который ведет почти не вооруженное командное судно на таран вражеского авианосца. А абордаж ракетного крейсера… Хотя, кто его знает, в людях порой такое таится, что диву даешься…

– Все люди трусы, – мрачно продолжил Петрович. – Нет смельчаков, есть только те, кто смог на время забыть о своем страхе.

Неожиданно порыв сквозняка принес из бокового коридора чье-то неразборчивое бурчание.

– Живо спрячьтесь… – я вскочил и, обнажив дагу, метнулся на звук. – Если что, сигнал подам в групповом чате.

С каждым шагом голос становился все громче:

Пятачок лубовью чистай
Винни-Пуха полубил…

«Это что за нахрен?» – разобрав слова, я даже остановился от удивления.

Но быстро пришел себя, активировал «Тень леса» и дальше пошел в скрытном режиме, резонно решив, что скоро сам увижу, кто тут такой голосистый.

Источник подвываний обнаружился в небольшой комнатке в конце одного из ответвлений от основного коридора. У небольшого костерка на корточках сидел плюгавый гуманоид, очень смахивающий на кобольда, только крупней габаритами, более человекообразный и шерстистый, не зеленый, а синеватый и с шикарным горбатым шнобелем на морде вместо поросячьего кобольдского пятака.

В бестиарии открылась очередная глава, гласившая, что это не кто иной, как пещерный гоблин.

Пользуясь невидимостью, я подобрался к нему совсем близко и, неимоверными усилиями сдерживая хохот, присел рядышком.

И однажды он его в лесу тэнистом
Нэжна к дубу прислонил,
И задвинул с умилениэм
Свой шнурок ему в горшок…

Синекожий, сидя на корточках, помешивал палочкой аппетитно пахнущее варево в помятом закопченном котелке, чем-то смахивал на лицо кавказской национальности и гнусавил с характерным акцентом песню старинной группы «Красная плесень». При этом он был не игровым персонажем, а неписью скромного десятого уровня.

Я до того заслушался, что прошляпил тот момент, когда закончилось действие умения, и проявился прямо перед носом гоблина.

Уже было совсем собрался ткнуть его кинжалом в мутный глаз, но тот, вместо того чтобы напасть, неожиданно забился в угол, упал на колени и, закрывая голову корявыми лапами, истерично завопил:

– А-а-а, не убивай мэня, большой белый баба… Клянус трэтим яйтсом Гудабудура, Самвел нэ будет нападать… а-а-а… просю, нэ надо…