По ту сторону иллюзии. Мемуары величайшего шоумена Земли

Спустя какое-то время Коммодор действительно уехал из Нью-Йорка и открыл свой салун. Правда вскоре его уличили в незаконной торговле алкоголем, и салун пришлось закрыть. В самом конце жизни, в 1878 году, он действительно встретил хорошую высокую девушку по имени Лилиан Элстон. Она была ниже среднего в то время роста, но не была лилипутом.

Чанг и Энг. Сиамские близнецы

(1811–1874)

Близнецы Жун и Ин родились в Сиаме на территории современного Таиланда в семье китайца и малайки. В деревне Маклонг неподалеку от Бангкока не было жителя, не знавшего об этих мальчиках. Жун и Ин родились сросшимися в области грудной клетки и имели общую печень, остальные органы мальчиков были разделены. В Азии всегда по-своему относились в подобным чудесам природы, поэтому очень скоро в небольшую деревню стали приезжать не только за покупкой фруктов, цветов и тканей, но и для того, чтобы посмотреть на чудо природы. Расчетливые родители близнецов быстро поняли, что смогут заработать на собственном горе, и стали взимать плату за знакомство с «китайскими мальчиками». В числе таких любопытных людей оказался и Роберт Хантер, приехавший поглазеть на это чудо в 1824 году. Из деревни он уехал совершенно пораженным. Закончив свои дела в Таиланде, он засобирался во Вьетнам. Кто-то из торговцев рассказал ему, что король этой страны обожает всевозможные чудеса природы. Хантер вспомнил о близнецах из деревни и решил, что если явится ко двору с близнецами, король тут же проникнется к торговцу симпатией. Конечно, он не наделся, что родители близнецов согласятся лишиться своего заработка, но попытать счастья стоило. Хантер со своим другом, капитаном корабля Абелем Коффином, отправился в ту деревню.

За пять сотен долларов родители «китайских близнецов» согласились на сделку, и Хантер стал счастливым обладателем тринадцатилетних близнецов. Вопреки ожиданиям, мальчики были совершенно не похожи друг на друга, очень часто ругались и частенько дерзили. Их образ никак не сочетался с представлениями Хантера о людях с физическими аномалиями. Более того, мальчики не хотели ехать во Вьетнам и знакомиться с королем.

– В Штатах лучшая медицина в мире. Если с королем все пройдет хорошо, я привезу вас туда, и вас разделят, – бросил однажды торговец.

Вскоре они действительно оказались в Бостоне. Вот только никто не собирался их разъединять.

– Во-первых, ни один врач не будет работать бесплатно, а во-вторых, вы можете стать богатыми людьми благодаря своим особенностям, – терпеливо объяснял Коффин. Близнецы не знали языка и не имели никаких документов, поэтому у них просто не оставалось выхода, кроме как согласиться на предложение Коффина.

И вот вскоре по всему Бостону были расклеены афиши, на которых крупными буквами было выведено: «Сиамский монстр».

– Какого черта? Что это за бумажки?! – вне себя от злости кричали близнецы, разрывая одну из афиш. – Мы не будем выступать, пока ты называешь нас монстром.

Коффину пришлось перепечатать афиши. Теперь на них крупными буквами значилось: сиамские близнецы Чанг и Энг. Очень скоро они прославились настолько, что в их честь был назван этот медицинский феномен.

Несколько лет подряд Коффин помогал близнецам с организацией выступлений. От мальчишек он натерпелся тогда изрядно. Чанг любил выпить, а Энг проигрывал в карты целые состояния. Несмотря на свою особенность, близнецы постоянно ввязывались в драки, меняли девушек как перчатки и частенько получали за это удары в лицо.

– Да это ж подделка, черт возьми, не бывает таких уродов, – закричал подвыпивший доктор на одном из выступлений. Чанг к тому моменту тоже уже пропустил пару порций виски. Услышав подобное, он взбеленился и понесся к доктору. Энгу не удалось остановить брата. Через секунду завязалась драка. Чанга еле оттащили от несчастного. После той драки доктору самому потребовалось обратиться в больницу. Обозленный до крайности, он подал на близнецов в суд.

Судебное разбирательство было коротким. Обвинительный приговор вынесли почти незамедлительно. Два года тюрьмы…

– Ваша честь, я полностью согласен с этим решением. Более того, если бы на то была моя воля, я бы посадил брата на гораздо более длительный срок, но на все воля ваша. Остается лишь один вопрос: что делать мне? Я не собираюсь два года сидеть за преступление брата, – со спокойствием, достойным лучшего игрока в покер, заявил Энг.

– Суду требуется время для изучения этого обстоятельства, – пробормотал судья, осознав, какую ошибку допустил.