По ту сторону листа

– А набрал-то, набрал… Олег Николаевич, гостей ждете? Может, и меня позовешь? Я ж ох, какая хозяюшка…

Из каморки, где в отсутствии покупателей обычно отдыхала вторая продавщица, раздался смешок. Раньше всегда поддерживал эту игру – Настя была милая, круглолицая, улыбчивая и грудастая. Но теперь чаще принимал ее слова за издевку и сгорал от стыда. Олег торопливо полез за деньгами.

– Еще песка два кило. И шоколадку. С изюмом. Сколько?

Девушка перестала ерничать.

– Олег, ты чего? Правда, давай зайду. Помогу тебе. Рука же… – Настя аккуратно рассовала покупки по пакетам.

– Спасибо. Не надо.

– Как знаешь…

Олег быстро глянул на нее, но тут же снял пакеты с прилавка и сбежал от ее растеряно-озабоченного лица.

– Наверняка карту себе повесил. Все, кто вешает… – услышал он, выходя.

Лицо горело от неловкости, ляшки и руку жег морозец. Пакеты оттягивали руку. Он шел медленно, боясь поскользнуться. «И, правда, куда я столько набрал? Пропадет ведь все», – с возрастной бережливостью подумал он.

Перед глазами снова встала карта и мигающие нули. Ведь и впрямь, из-за нее все.

«Смерть встретилась с лидерами государств». Поначалу смеялись до слез. «Министерство переходов». А теперь никого не удивишь. Свыклись. Ну, проводник. Профессия как профессия. Кто-то же должен.

Натка еще была, когда они только появились. Хотела даже активировать свою. И ведь это он не дал. Жить надо свободно. Только дурак хочет знать, когда умрет. Собственные слова звучали в голове глупыми лозунгами. Не упрись он тогда, может, больше времени бы вместе провели. Уволились бы с работ, съездили куда-нибудь или просто из постели не вылезали. Но мысленно оглядев себя, порадовался, что Натка умерла внезапно, и он не видел ее никчемной, раздавленной ожиданием.

Домой он вошел с облегчением. Перевоплощение из Тумнуса в Олега давались все труднее. Но кровь бежала иначе, и жизнь снова стала калейдоскопом прекрасных мгновений. Он знал, что это быстро пройдет. Нужно только чуть-чуть подождать. Час, не больше.

Он закипятил чайник. С мороза чай был непривычно ароматным и вкусным. Он нарезал хлеб и соорудил пару бутербродов и заварил еще чашку.

Внезапно что-то изменилось. Всего на долю секунды. Сердце екнуло и дыхание сорвалось. Он едва удержал кружку.

Мужчина рванулся в комнату. Мигающая точка проводника приближалась к городу. Масштаб карты быстро непреклонно увеличивался. Точка замедлилась и замерла в аэропорту.

Кровь ударила в голову. Внутри Олега заметалось ошеломленное сознание. Он рухнул на кровать и сделал пару глубоких вдохов, уняв сердцебиение. Метаться было бессмысленно. Он зашел в ванную и ополоснул лицо. В конце концов, он и так второй день живет в долг.

Олег вернулся на кухню, доел завтрак, включил негромко музыку и растянулся на кухонном уголке. Хотелось проспать эти нервные часы, но сознание решило отрепетировать встречу с проводником, пыталось представить его. В голову полезли образы и диалоги. Сначала за входной дверью оказывался холодный тонкий мужчина в приталенном пальто с блестящим меховым воротником. Обязательно в шляпе и перчатках с жутким старомодным кожаным кейсом. И трость с серебристым набалдашником в виде черепа. Но такой вряд ли опоздал бы. Тем более на два дня. И жуткий тип сменился маленьким толстяком, потным и краснолицым. Кургузое пальто и шляпа на размер больше, державшаяся на ушах и постоянно сползавшая на глаза. Несмотря на мороз, он утирает пот с шеи и лба засаленным когда-то белым платком.

Олег улыбнулся и взял с подоконника книгу. Первые же предложения немного утишили тревогу, но сосредоточиться все равно не получалось. Буквы разбегались, слова сливались и теряли смысл.

Мужчина прикрыл глаза. Музыка сразу заиграла громче. Мелодия опутала его и осторожно повела в темную тишину, где не о чем и незачем было думать.

Ему снилась Ната, голышом щеголявшая по кухне. Она говорила, что скоро умрет и что Тумнус должен быть сильным, не киснуть и почаще играть на свирели.

– И ты должен обязательно жениться на какой-нибудь дуре.

– Почему на дуре?

– Я хочу, чтоб ты любил только меня. Ты ведь меня любишь? Вот. А дура этого не заметит.

На все его приставания она произносила пространные речи о воздержании, предстоящем ему после ее, Наташиной, смерти, к которому нужно готовиться. И лучший путь борьбы с соблазном – столкнуться с ним лицом к лицу, и мужественно отвернуться.

Откуда-то появились тонкий и толстый проводники. Наташа, все такая же голая, поила их чаем. Оба гостя пожирали глазами ее наготу, а Ната подмигивала им и игриво поводила плечами, словно Олега и вовсе там не было. Лоб зачесался. Он почувствовал, что у него начали расти рога. Заглянув под стол, он обнаружил вместо своих человеческих здоровенные мохнатые козлиные ноги.