По ту сторону любви

Его поцелуй волшебно проникал в самое нутро, обдавал огнем все ее существо. Она плыла в море огня; она парила над землей. Это был первый поцелуй такого рода в ее жизни. Ее руки скользили по его крепким плечам, тонким очертаниям спины и наконец крепко сплелись вокруг его шеи. Он с жадностью прижимал Дину к себе, и ее сердце отчаянно билось.

Морган умело раздвинул ее губы. Язык медленно проник в сладостную глубину рта, вызвав у нее стон экстаза. Бушующее пламя страсти охватило их обоих, и внезапный трепет подсказал Дине, что это и есть желание. Она уже больше не была подростком. Она хотела его всего, и эта отчаянная потребность в полной близости одинаково пугала и смущала ее.

- Морган, нам надо остановиться, - произнесла она хриплым, низким, как будто чужим голосом. - Мы должны.

- Я знаю. Знаю, - прошептал он с нежностью.

Но он не мог остановиться и крепко сжал ее в объятиях, уверенно подавляя ее слабые попытки к сопротивлению. Она всхлипнула, когда он снова страстно поцеловал ее, а потом обмякла, полностью сдавшись. Наконец он с трудом оторвался от ее губ и крепко прижал ее голову к груди. Она слышала, как бешено колотится его сердце. Они прижались друг к другу, и божественный покой окутал обоих. Никто первым не хотел нарушать этого блаженства. Ветер завывал в ветвях деревьев и рябил воду в реке. Дине суждено было запомнить это волшебное мгновение на всю жизнь.

Наконец его прерывистое дыхание стало ровным, и он с неохотой выпустил ее из объятий, все еще крепко держа за руки. Она поймала его голубой взгляд.

- Ты поэтому хотела, чтобы я уехал, Дина? Почему ты избегаешь меня? Потому что нас обоих тянет друг к другу?

Она уставилась на него в полном замешательстве. Что это? Только что она была бездумной, безответственной развратницей. Она еще никогда ни с кем так не целовалась - и вдруг отдалась Моргану так бесстыдно... Но здравый смысл начал потихоньку возвращаться к ней. Она припомнила, кто он и что они наделали. Кроме того, он наврал ее деду. Не пытается ли он окрутить ее своими искусными поцелуями и разговорами о любви? Не хочет ли он просто использовать ее неопытность? Безусловно, он способен на любой обман, чтобы добиться своего, и по каким-то одному ему известным причинам он хотел остаться в Кирстене.

Она оттолкнула его.

- Нет, - ее голос дрожал, - не поэтому.

- Но...

- Я знаю, кто ты на самом деле, - выпалила она. - Я видела твою школьную бирку с именем Морган. Я.., я не знаю, почему позволила себе целоваться с тобой, но ты больше и пальцем меня не тронешь. Я не могу доверять тебе.

Она почувствовала, как напряглись его мускулы. Лицо стало твердым и серым, как камень.

- Понятно.

Она посмотрела на него. Ветер растрепал его волнистые волосы. Глаза потухли и стали ледяными. Его лицо стало еще более красивым, и что-то в его выражении заставило ее пожалеть о сказанном.

- Почему бы тебе не рассказать Брюсу?

- Потому что... О, я не знаю, - прошептала она в отчаянии. - Я думала, ты и так уедешь.

- Но я не уеду. Ты должна сказать Брюсу, или я не уеду.

- Ну почему ты не можешь просто исчезнуть?

- Из-за тебя.

- Не ври! Я не выношу этого!

- Я не вру. Дина. Я хочу начать сначала. Но я не смогу остаться, если Брюс узнает. Я бы не мог жить с ним, зная, что я... И без того трудно жить...

- Я никогда не смогу тебе верить. Неизвестно, что ты можешь сделать.

- Значит, тогда ты веришь тому, что обо мне наговорила моя мать, - сказал он страстно. - Ты думаешь, что я такой необузданный маньяк. На самом деле все было не так. Дина. Откуда тебе знать о том, как я жил? О моей матери?

- Я знаю только то, о чем писали все газеты.

- Я и пальцем ее не трогал! Я не могу причинить боль женщине, тем более матери.

- После той трагедии она отправила тебя в эту школу, в Лоутон. Для твоей пользы, как она сказала, и потому, что боялась тебя.

- Да. Этот шикарный суд для неблагополучных подростков из богатых и знаменитых семей. - Он горько засмеялся. - Они пытались меня лечить, - сказал он с сарказмом. - Я не могу снова вернуться туда.

- Может быть, это самое подходящее для тебя место.

Он прижал ее к себе, и она задрожала, не в силах противиться его притягательной силе.

- Ни одному порядочному человеку не может подходить это место.

- А ты можешь быть порядочным человеком?

- Может быть, я всегда им был. Неужели тебе так трудно в это поверить? Возможно, преступление против порядочности заставило меня так поступить. Я хочу исправиться. Я буду очень стараться. Во мне всегда было так много злости. Я бросался на все и вся, пока не попал к вам! Твой дед открыл мне глаза.

Он долго молчал. Слышалось только журчание реки. По тому, как он разглядывал Кирстен, было понятно, как он мечтает здесь остаться. Наконец он сказал:

- Виноградники красивы даже зимой. Я мечтаю увидеть лозы в пышной зелени и в гроздьях винограда. Не видел более красивого места на земле. В природе и работе на свежем воздухе есть что-то целебное, говорит твой дед. Смешно, но за короткое время я впервые в жизни почувствовал, что здесь мое место.