По ту сторону мечты

И мы пустили саулов в галоп, время платить по счетам неумолимо приближалось.

Глава 22

Кажется, никогда еще я не спала так сладко, и никогда мое пробуждение не было столь приятным, как в это утро после очередной ночевки в лесу. И пусть под моей спиной не было мягкой перины, и голова покоилась не на подушке, да и укрыта я была всего лишь плащом, но я чувствовала себя восхитительно! И, открыв глаза, я тут же их снова закрыла, чтобы еще хоть на короткое мгновение продлить ощущение упоительной неги, владевшее мной.

Я лежала с закрытыми глазами и слушала негромкие мужские голоса, мяуканье саулов, доносившееся до меня время от времени, звон пичуги, восхвалявшей новый день. Вдыхала неповторимый аромат леса, смешавшийся с дымом от еще горевшего костра, на котором готовился завтрак, чей запах я тоже ощущала. Но главное, я чувствовала спиной тепло крепкого тела и ладонь на своем животе, и именно это заставляло меня жмуриться сытой кошкой.

О нет! Ничего такого не было, если вам взбрела столь нескромная мысль в голову. Мы всего лишь пролежали всю ночь рядом, и Танияр грел меня своим теплом, защищая от ночной прохлады. А сейчас, когда я проснулась, он всё еще был рядом, и не было утра более волнующего и чудесного, чем это, когда я проснулась в объятьях любимого мужчины.

— Ашити, — тихо позвал меня Танияр. — Ашити…

Зажмурившись, что есть сил, я уткнулась в согнутый локоть, подложенной под голову руки, пряча предательскую улыбку.

— Ашити, — в голосе алдара появилась легкая укоризна, но отчего-то мне подумалось, что он улыбается.

А потом кожи возле уха коснулась прядь волос. Стало щекотно, и я повернула голову, а затем открыла глаза и задохнулась от его близости. Танияр склонился надо мной и смотрел, кажется, не мигая. Взгляд его был пронзительным, завораживающим, влекущим… Он блуждал по моему лицу, ненадолго задержался на приоткрывшихся губах, а после вернулся к глазам, и время привычно замерло…

— Доброго утра, Ашити, — шепнул алдар на моем родном языке.

— Доброе утро, Танияр, — также шепотом ответила я и закрыла глаза, не в силах более выносить щемящую нежность, охватившую душу.

И он, преодолев последнее расстояние, накрыл мои губы своими губами. Окончательно развернувшись на спину, я сжала голову Танияра ладонями и ответила ему, совсем забыв, что мы не одни. Что где-то совсем рядом ягиры, и они видят нас. В это мгновение я забыла о приличиях и правилах, которые помнило мое сознание. Мне попросту было всё равно. Все эти правила, выдуманные людьми, теряли смысл, когда пело сердце…

— Грязный урх! — вдруг вскрикнул алдар и, стремительно развернувшись, схватился за собственное седалище.

Над нами склонилась морда Ветра. Если бы у его были брови, то сейчас непременно оказались бы сурово нахмурены. Дружный мужской хохот сотряс место стоянки. Танияр сунул ревнивцу кулак под нос, тот клацнул зубами и зашипел. Отойдя от изумления, я накрыла лицо ладонями, рассмеявшись вместе со всеми, впрочем, ненадолго, потому что следом взвизгнул Ветер.

Тэйле, возмущенный столь непочтительным обращением с его человеком, поспешил вмешаться и цапнул моего саула за поджарый зад. А еще спустя минуту, взвизгнул и Тэйле, потому что мстить за приятеля пришел Гереш — саул Юглуса. В конце концов, этот зад он кусал первым. Тут встрепенулись остальные саулы, только меланхолик Элы смотрел на разгорающийся скандал с обычным философским спокойствием и… совершенно верно, снова жевал.

Во что бы всё это могло разрастись — неизвестно, но Танияр уже стоял на ногах. Он ухватил Тэйле, велел ягирам успокоить своих скакунов, а Ветру снова сунул кулак под нос:

— Повешу на шею бубенцы, — заверил суровый алдар ревнивого саула.

— Зачем? — полюбопытствовала я, поднимаясь на ноги.

— Полезет на самку, будет звенеть, — ответил Танияр. — Поглядим, что сначала откусит ему перепуганная саульша, голову или… — не закончил он и ухмыльнулся.

Обняв своего саула, я заверила его:

— Я тебя в обиду не дам, мой дорогой. Вот еще. Да за тобой еще все самки бегать будут, потому что ты самый привлекательный. А если алдар будет нас запугивать, мы ему сами что-нибудь откусим. Еще чего выдумал.

И снова полянку сотряс громкий смех, а я осознала, что в созвучии с угрозой Танияра мой ответ прозвучал не менее похабно. Ощутив, как загорелись щеки, я вздернула подбородок и ушла к ручью, который видела еще с вечера. Фыркнув и тряхнув головой, за мной удалился и не менее гордый Ветер. И даже покусанный зад не мог уронить его достоинства. Наверное, если бы умел, он бы еще и язык своему «сопернику» показал.

Когда мы вернулись обратно, на стоянке уже царил порядок и спокойствие. Ягиры умели веселиться, а умели и быстро успокаиваться. Впрочем, я успела заметить ехидную улыбку Юглуса и быстрый взгляд на алдара. Тот иронии не увидел, потому что как раз развернулся в мою сторону.

— Поешь, Ашити, — сказал Танияр. — До Иртэгена мы уже не остановимся.