Ночь была жаркой. После роскошного обеда с пышными речами в честь героев дня все поспешили в бальный зал. За день и без того душный воздух над рекой прогрелся еще сильнее, и в озаряемом фейерверками небе цвета темно-фиолетового шелка не было ни облачка. Даже река казалась неподвижной в своем русле.
Но это нисколько не повлияло на праздничное настроение гостей, тем более молодежи. Счастливые и нарядные, они кружили под музыку, точно стеклышки в калейдоскопе.
– Теряюсь в догадках, что он в ней нашел? – Хелен Дюнмор обмахивала веером разгоряченное лицо. – Я полагала, у него лучший вкус.
– О ком это вы? – почтительно поинтересовался Родерик Эшкомб.
– Да вот же. – Веер, расписанный в японском стиле веточками цветущей вишни, устремился в направлении Ады. – Саймон Дигби-Джонс…
Родерик взглянул на девушку в бледно-розовом платье. Судя по выражению ее лица, на душе у нее было тоскливо. В этот вечер Аде запретили танцевать.
– Все же мне непонятно, что все находят в этих Норбери! – продолжала возмущаться Хелен. – Настоящие деревенские померанцы. В Лондоне ни один уважающий себя мужчина на них не оглянется.
Родерик перевел взгляд на Грейс. Разгоряченная, с сияющими глазами, она возвращалась после танца под руку с его деверем Генри. Даже золотая вышивка на ее платье, казалось, сверкала ярче обычного.
– О-о-о! – восхищенно протянул Родерик.
И тут же сжался в комок под пронизывающим взглядом Хелен.