По ту сторону одиночества. Сообщества необычных людей

Мы опять должны вернуться к различию между государством и обществом, между живыми сообществами и навязанными системами классификации, между тенью и светом. Деревни представляют собой маленькие островки сопротивления господству государственного разделения на категории. Они ускользают от обычной категоризации людей и религиозных систем.

В понимании этого мы немного продвинулись вперед: властные структуры в деревнях и между ними похожи на те, которые встречаются в относительно открытых системах без строгого иерархического порядка. Правда, есть договор о разделе собственности, но он говорит лишь о том, что все принадлежит деревенскому опекунскому совету.

Далее, существует договор между государством или муниципальными властями и деревнями. Он регулирует выплату государственных денег жителям деревень. Но в отношении тех, кто не считается нуждающимся в социальном обеспечении, не существует никаких письменных соглашений. Они просто приезжают, остаются или когда-нибудь снова уезжают. До сего дня у них нет никаких прав, зафиксированных на бумаге: ни регулирования с помощью договоров, ни гарантированного дохода, который они могли бы взять с собой, уходя. Их личное влияние основывается с одной стороны на ценности, которую они представляют для деревни, с другой, – на принципах приличия и справедливости, принятых среди живущих там.

Никаких гарантий, никакой ясности, жизнь по ту сторону от любых договорных гарантий – сегодня нам это кажется невозможным делом, пока мы не задумаемся о том, что это всегда являлось образом жизни большинства людей.

Когда гуляешь по лесу, тебя окружает множество тайн. Если в лесу только что выпал снег, то белая пороша приглушает каждый звук. Но кажущийся безмолвным, лес никогда не бывает совершенно тихим. Вдали раздается призыв зимней птицы, а деревья поскрипывают под тяжестью снега. Всюду можно обнаружить следы лесных обитателей. Здесь проскочил заяц, там его подстерегала опасность: виден след лисицы, которая смела верхний слой снега своим пышным хвостом. А это что за глубокий отпечаток? Может быть, здесь, вблизи от города, спал лось?

Жить – значит интерпретировать, придавать смысл знакам. Что это за явление? Что это за растение? Что это за животное? Что это за человек? Что это за сообщества людей?

Чтобы понимать, мы сравниваем. Один след сравниваем с другим, одну общественную систему – с другими.

9. Редкий вид

9.1 Усадьба в городе

Когда норвежские кэмпхилл-деревни были в самом начале своего становления, в министерстве здравоохранения состоялась конференция. Компетентный врач, благожелательно настроенный человек, который постоянно высказывался в пользу деревень, поднял вопрос о плане лечения жителей деревень: об их реабилитации, об их возвращении в общество, и одобрительно отозвался о том, что Видаросен купил в близлежащем городе усадьбу, чтобы дать возможность нескольким жителям деревни, имеющим относительно небольшие затруднения в развитии, вместе поселиться там во главе с опытными «родителями». Это намерение рассматривалось как первый шаг на пути возвращения в общество.

Покупка усадьбы казалась успехом. Все, кто там поселился, нашли в городе работу. Они зарабатывали деньги и, казалось, соответствовали требованиям современного индустриального общества. Их работа в деревне скоро стала легендой.

Но далеко не столь охотно комментировалось то, как они проводили вечера и свободное время. С работы они шли прямо домой, в усадьбу: правда, там их сердечно встречали «родители», но изо дня в день это были одни и те же люди. Пять или шесть лет обитатели усадьбы были совершенно одни, и возможности этой маленькой группы были весьма ограничены.

Итак, они уже жили в городе, на полпути к тому, чтобы навсегда покинуть деревню и стать нормальными городскими жителями, они жаждали жить нормальной жизнью с нормальными людьми. Соседи приглашали их на кофе, но это были пожилые люди, а те, кто поселился в этой усадьбе, ощущали себя молодыми. И они отправлялись на поиски себе подобных, совершенно нормальных друзей.

Они отправлялись на поиски туда, где рыщут все нормальные: в привокзальный ресторан, в круглосуточные закусочные или в порт. То есть в общественные места, которые для большинства людей оказываются лишь промежуточной станцией, а для социально ущербных становятся конечным пунктом назначения. В таких местах нельзя находиться, не потребляя. Пиво оказывалось самым доступным, и некоторые из сельчан сбивались с пути. Кто-то и по сей день его не нашел.

Почему эксперимент не удался?

Оглядываясь назад, можно найти две основных причины этого. Во-первых, усадьба все же не была деревенским сообществом, а во-вторых, современные города неподходящее жизненное пространство для людей, иных, чем большинство из нас.

9.2 Являются ли деревенские сообщества учреждениями