По ту сторону реальности. Том 2 (Сборник мистики и фантастики)

Марина очнулась. Села на кровати, обхватив себя руками. Слезы текли по лицу, мелкая липкая дрожь жила в теле собственною жизнью. Теперь она поняла, кого ей напоминал Артем! Главный Инквизитор, Карлос Вилланьева, самый страшный враг вновь вернулся! Она затряслась от ужаса. Разве может быть, что они встретились вновь спустя почти четыре века? Марина отрывисто помнила три из своих прошлых воплощений. В каждом из них она служила Богине, состояла в Братстве и дожила до глубокой старости в окружении детей, внуков и учеников. Сожгли ее в четвертом.

Подожди, сказала она себе, не сходи с ума преждевременно! С этими воспоминаниями всегда так… мутно и неясно. Вполне можно ошибиться, и человек, чью собаку она лечила этим утром, кто наливал чай из фигуристого фарфорового заварника и рассказывал байки из лондонской жизни, не причастен к страшному Злу, что причинили ей!

Она решила дождаться следующей ночи и вызвать Духа-Хранителя, чтобы задать вопрос. Этим вечером больше не было сил для ритуала, путешествие в прошлую жизнь высосало их подчистую. Марина откинулась на кровать и натянула одеяло на голову, не совсем уверенная в том, что удастся уснуть. Мысли, словно подростки под амфитамином, хаотически дергались, предлагая одновременно множество решений. Бежать, остаться, проклясть, перерезать горло, отравить, пожаловаться в Братство…

На следующий день Артем ждал ее около входа в клинику. Большой черный джип выглядел инородным телом в окружающем пейзаже, сплошь состоящем из образцов отечественного машиностроения. Прохожие издалека косились на дорогую заграничную машину. Стайка мальчишек возилась рядышком, восторженно тыкая пальцами в огромные колеса. Да уж, Стасику с его «Беларусью» этот трактор, похоже, будет не по зубам!

– Писателям вполне сносно платят, – заметила Марина, усаживаясь в пахнущий кожей салон автомобиля.

Артем рассмеялся и стал рассказывать о нескольких своих удачных коммерческих проектах. Книги он стал писать недавно, больше от скуки, но получалось неожиданно хорошо. Марина украдкой разглядывала его и размышляла… все о том же. Он – не он? Если он, что делать? А может, все же показалось? Тогда, пожалуй, она расслабится и позволит Артему за собой поухаживать со всеми вытекающими приятными последствиями.

Машина резко зашла в один из поворотов и Марина от неожиданности завалилась на водителя. Их руки соприкоснулись, и она вновь погрузилась во тьму.

Большая площадь в центре города, привычное место работы профессиональных нищих, карманников и проституток. Добротные каменные дома, узкие улочки, по которым все прибывают опаздывающие. Протолкнуться вперед нет никакой возможности, почти весь город пришел посмотреть на зрелище, объявленное еще две недели назад. Публичное сожжение ведьмы для примирения ее с христианской церковью.

Камадеро, Площадь Огня, каменный эшафот, на котором уже закончены приготовления к казни. Четыре статуи католических Святых по его углам угрюмо и равнодушно взирают на людей, уже привыкшие к тому, что скоро произойдет в непосредственной близости от них. Задние ряды налегают, стараясь подобраться поближе, чтобы не пропустить ничего из воскресного развлечения. Никто не пожалел молоденькую ведьму и не удавил гарротой перед казнью, как делают с теми, кто покаялся в своих страшных преступлениях. Из-за этого зрелище ожидается еще более захватывающее. Какой интерес смотреть, как огонь пожирает мертвые тела либо нарисованные изображения раскаявшихся еретиков?

Костер, сложенный из влажных дров… Тонкая фигурка в желтом санбенито привязана к столбу. Монах с Библией и большим серебряным распятием в руках призывает ведьму покаяться, прежде чем она предстанет перед судом Божиим за свои прегрешения на земле.

Дым поднимается вверх, застилая молоденькую девушку, она мучительно кашляет. Толпа напирает, ожидая увидеть то, ради чего собрались в воскресный день – мучения нераскаявшейся жертвы инквизиции.

Внезапно девушка перестает кашлять и замирает.

– Арадия, внемли моим словам! – кричит она срывающимся голосом.

Темным покрывалом ненависть ведьмы вырывается наружу, ей вторят слова на древнем, тягучем языке, которые она выкрикивает в толпу. Передние ряды в испуге пытаются отшатнуться, убежать, начинается давка. В истерике кричат женщины, кто-то истово крестится. Людей охватывает ужас. Черные, словно вечная Тьма, щупальца проклятия тянутся к монаху, который призывал ее покаяться. К нескольким стражникам, охраняющим костер, к палачу, что так старательно его поджигал и следил за тем, чтобы огонь разгорелся как следует… К двум монахам-иезуитам в черных рясах, похожим на встрепанных ворон, наблюдающим со стороны за происходящим.

Проклятие невидимой волной накрывает людей, что попадаются ему на пути, проникает внутрь, сквозь кожу в кровь, в грудную клетку, легкие, сердце, навсегда отсекая человека от пронизывающих все живое нитей божественной энергии.

Но Карлоса Вилланьевы не было на этой площади.

* * *

– Марина, что с вами? – испуганно спросил Артем, резко съезжая с дороги в степь. – Вам плохо?