По ту сторону реальности. Том 3 (Сборник мистики и фантастики)

Повернув голову назад и вверх, я увидел, как от истребителя Серёги в мою сторону тянутся световые следы от трассирующих снарядов. Мой истребитель моментально загорелся и вошёл в штопор. Почти теряя сознание и задыхаясь от едкого дыма в кабине, я из последних сил успел нажать на гашетки катапультирования. Над моей головой через несколько секунд раскрылся оранжевый купол парашюта, а еще через минуту я уже качался в аварийной спасательной шлюпке на медленных волнах Тихого океана.

Голова раскалывалась от непонимания того, что только что произошло со мной. Кроме всего прочего, при ударе о водную поверхность океана надувная шлюпка получила микропробоину, и можно было предположить, что через небольшой промежуток времени я окажусь в совершенно холодной воде у берегов совсем неприветливой Антарктиды. Я лежал на дне шлюпки и рассуждал о превратностях человеческой судьбы, совершенно не замечая, что в непосредственной близости от меня из-под воды медленно поднимается что-то напоминающее огромное блюдце. Последнее, что я успел заметить, был какой-то ослепительно яркий свет, который с большой скоростью куда-то тащил меня вместе с моей шлюпкой.

Сознание медленно возвращалось ко мне. Открыв глаза, я с удивлением заметил, что нахожусь в огромном гроте. Как ни странно, но пошевелить рукой или ногой я не мог, хотя прилагал для этого огромные усилия. Какая-то сила удерживала меня от этого.

«Вот это уже интересно, – подумал я, скашивая глаза в сторону, где на телескопических опорах покоился аппарат дисковидной формы. – Значит, комитетчики не зря твердили нам, что в недрах Антарктиды что– то есть, да ещё, по всей видимости, разумное».

Медленно и с огромным трудом подойдя к одному из аппаратов, я заметил, что на корпусе аппарата выгравирована свастика.

«Не нравится мне всё это», – пятясь назад, мысленно резюмировал я.

В тарелке открылся люк, и из него выскочил голубоглазый и белобрысый ариец, и почему-то в форме немецкого военного Третьего рейха.

«Ну, это уже слишком», – подумал я, хватая за шиворот пробегающего мимо фашиста.

– А ну стой, фашистский выкормыш, чего это вы тут затеваете с вашими небесными покровителями? Отвечай, негодяй, или я тебе башку оторву.

Немец испуганно таращил на меня глаза и всё бубнил:

– Гитлер капут, Гитлер капут!

– И то верно, – удовлетворённо саданув его по шее, заметил я.

– А теперь давай показывай мне свой аппарат и как он работает, что– то мне совсем наскучило это затянувшееся ваше гостеприимство.

Немец, хлопая голубыми глазами, покорно подвёл меня к тарелке и открыл люк, приглашая войти.

– Ишь какой умный, одно слово – ариец. Сам сначала полезай, а я уж за тобой следом, и не вздумай шутить, быстро уши надеру. Ну, давай, ком, ком, форвест, не тяни резину.

Фашист как-то тупо повиновался, и уже через несколько мгновений мы сидели в пилотских креслах.

– Да ты, видимо, по-нашему ни бельмеса не понимаешь, – хлопая немчуру по спине, с досадой заметил я. – Тогда, фашист, внимательно следи за моими знаками.

Взмахами рук я предложил немцу закрыть прозрачный люк, а сам принялся внимательно рассматривать приборную доску пилотов. Трудно было сразу разобраться во враждебной нашему миру аппаратуре приборной доски. В основном вся приборная доска состояла из каких– то загадочных табло с иероглифами.

«Да, – почёсывая себе затылок, подумал я, – здесь, пожалуй, сразу так с разбегу не сориентируешься, что к чему, надо время».

Во время своих действий с люком я совсем не заметил, как проклятый фашист достал из брюк какой-то предмет и быстро приставил его к моей шее, после чего я сразу же потерял сознание. В голове что-то постоянно гремело и звенело и почему-то становилось нестерпимо жарко. Сознание медленно возвращалось ко мне.

«И чего этот фашист приставил к моей шее», – подумал с тревогой я и открыл глаза.

Над моей головой светило жаркое июльское солнце. Я сидел в кабине своего родного СУ-27 и никак не мог сообразить, почему мой товарищ по авиационному звену Серёга с такой яростью стучит в стекло моего блистера. Быстро открыв фонарь над своей кабиной, я с изумлением уставился на Серёгу.

– Слышь, Серёга, скажи, здесь сейчас не проходил один голубоглазый фашист? Я только что разговаривал с ним.

Серёга, испуганно взглянув на меня, заметил:

– Какой фашист? Слушай, я уже битый час вместе с техником пытаюсь извлечь тебя из твоего самолёта. Кто же на боевом дежурстве спит? Ты случайно вчера не хлебнул лишнего, что-то тебя совсем разморило? Кстати, скажу тебе по секрету, сегодня наше звено в полном составе отправляют на один авианосец для выполнения какой-то очень важной миссии. Ну как тебе эта новость, Андрюха?

– Мог и не сообщать мне эту новость, я и так всё знаю, – потирая гудящие виски, устало ответил я. – «Надо же, приснится же такая гадость», – подумал с горечью я, а вслух ответил товарищу: – Серёга, только очень тебя прошу, не заходи больше в хвост моего самолёта. Я этого не люблю!

Медленно покинув пилотскую кабину, я опустился в траву, пахнущую клевером и вереском, мечтательно обратив свой взор в безбрежное синее небо над своей головой.