По ту сторону штор

Я не хотел на это смотреть, но не мог отвести взгляд от огромного живота отца. Папа смотрел на нас и изредка поворачивался из стороны в сторону, будто красуясь перед нами своим животом, и продолжал добродушно улыбаться. Через несколько секунд он уже не сможет никогда этого делать, и этот факт пугал меня больше всех остальных.

– Нет! Пожалуйста! Я не хочу здесь находиться! Выпустите меня!!! – истерически прокричал я и ударил кулаком об стену.

И вдруг на глаза начала с пугающей скоростью наплывать чёрная пелена, красные дорожки поползли внутри моих зрачков, и в следующий миг покрывало забвения накрыло меня с головой.

«Мы скоро придём! Жди нас к чаю, Денис! – прошипел незнакомый женский голос в голове.

***

Как только сон выпустил большую часть моего сознания из своего царства, я вскочил с кровати. Глаза раскрылись почти сразу после пробуждения, но само зрение вернулось не в то же время – чёрная рябь, вибрирующая в зрачках, какое-то время закрывала мне весь обзор. Когда рябь немного отошла, я громко шикнул и, схватившись за голову, упал на колени: виски пронзила ужасная боль. Мне показалось, что меня сейчас вырвет, но этого, к счастью (или к сожалению – по крайней мере, после этого мне могло, возможно, стать легче), не произошло. Чёрная рябь то снова накатывалась на мои глаза, то отступала, но каждое такое накатывание сопровождалось сильнейшей болью в висках и в жилках над бровями. Когда боль немного прошла, я прислонился головой к кровати и тяжело выдохнул. Спать не сильно хотелось, хотя сон, неизвестно сколько длившийся, от этого желания до конца меня не избавил. Параллельно моему приходу в сознание в моей душе начало усиливаться странное чувство, из-за которого на сердце с каждой секундой становилось всё тяжелее. Это был страх.

– Ключи… – прошептал я и снова схватился за голову. – Как я мог забыть об этих грёбаных ключах?! Они же… ко всему! Ко всем дверям в этой квартире! Если они у…

После этих слов мои глаза широко раскрылись, а дыхание остановилось на несколько секунд.

– Но раз они у неё, тогда почему же… – и, прищурившись (рябь перед глазами прошла не до конца) я посмотрел на дверь. К ней был прислонен стул, спинка которого блокировала ручку.

– Что? Но как… как же я смог? – прохрипел я, медленно поднимаясь со своего места.

Подойдя к стулу, я провёл рукой по его деревянной спинке.

«Стул… поменял… своё расположение… пока я спал», – подумал я, после чего улыбнулся.

– Лунатизм… – прошептал я, и улыбка моя стала ещё шире. – Мой дар… и моё проклятье. Не знал, что когда-нибудь он спасёт меня.

Через секунду улыбка резко спала с моего лица. Ещё раз задумчиво проведя по спинке стула, я вернулся к кровати, медленно на неё опустился и закрыл лицо руками.

Так я сидел минуту, а может, и немного больше, терзаемый полными отчаяния мыслями. Потом мой внутренний барьер не выдержал, и мысли хлынули наружу.

– Почему я? – всхлипывая, процедил сквозь зубы я. – Почему всё это происходит именно со мной?

Слёзы, протекая между пальцев, оглушающе громко падали на мои голые голени. И вдруг, быстро всхлипнув несколько раз, я прошептал:

– Нет… нет. Сейчас не время. Не то время. Я не… должен… отчаиваться. Я… я ведь… нужен ей! Кроме меня, ей сейчас никто не поможет, и… и чтобы…

Громко шикнув, я тяжело вздохнул и посмотрел на тумбу возле кровати.

– Мне нужен телефон. Я… я должен обыскать каждую комнату, каждый тёмный уголок в этой квартире, – подняв голову, я посмотрел на заблокированную стулом дверь и добавил: – Но сначала мне нужно добраться до кухни.

***

Я выглянул в коридор и удивился тому, как там было темно. Как я помнил, когда я проходил по нему в последний раз, то в нём, как и в боковых комнатах, было намного светлее. Казалось, что кто-то занавесил все окна. Сделав шаг из спальни и заглянув в мамину комнату сквозь настежь открытую дверь, я понял, что был прав: тёмные шторы действительно закрывали окно.

«Тут был бы полный мрак, если бы окна в моей спальне тоже оказались бы зашторены», – в ужасе подумал я.

Я нажал на выключатель, находящийся на стене слева от двери. Лампочка под потолком не загорелась. Подумав, что она перегорела, я вернулся в спальню и попробовал включить свет там. Тот же результат, то есть никакой.

«Отлично, – подумал я. – Как раз идеальное время, чтобы обесточить дом. Ну, неважно».

Я принялся шарить по столешницам в комнате и вскоре нашёл фонарик, который я называл «жук» – по форме он напоминал мне жука-скарабея. Заряжался он от кручения маленькой ручки на боку. Подзарядив его немного и включив – яркий жёлтый свет тут же развеял тьму вокруг, – я вышел в коридор и направился к кухне, по пути периодически останавливаясь и вслушиваясь в окружение. Свет от фонаря дрожал, так как руки у меня от волнения и страха ходили ходуном. Добравшись без происшествий до кухни, я тяжело выдохнул и, подойдя к подоконнику, на котором, по идее, должны лежать ключи, медленно отодвинул шторы. Как я и боялся, ключей на месте не оказалось.

Все чувства покинули меня, и в таком состоянии я упал на стул, стоявший возле окна.