По ту сторону (СИ)

Слишком напуганная, чтобы анализировать, Мора медленно, старясь не шуметь, попыталась подняться. В глазах потемнело от боли. Не в силах подавить стон, она опустилась назад на хвою. На разодранную грудь было страшно смотреть. Тело залило кровью, грязная ткань сорочки пропиталась и прилипла к телу.

Ворон вновь оказался рядом, крутя головой, рассматривая девушку то одним, то другим глазом.

— Дай мне пару секунд, — шёпотом попросила Мора.

Нужно чем-то прикрыть рану. На вымазанные в крови руки налипла хвоя и истлевшие листья, пришлось оттирать их о сорочку, на которой найти чистый клочок — не самая простая задача. Куда делось платье?

Кар!

Опасливо покосившись на гиганта, что замер, словно скала, девушка медленно, осторожно приподнялась и села. Разорванный лиф развалился и свисал с пояса. Прикрывая грудь руками, она, следя за гигантом, неловко поднялась на ноги.

— Ну, — боль заставила сделать паузу, — веди, Клим.

Ворон удивлённо на неё посмотрел и взлетел, устремившись куда-то вверх.

«Я так не умею», — досадливо подумала Мора.

Гигант пришёл в движение.

Мора закричала бы, не приморозь ужас её к месту. К счастью, старые рефлексы местное вино убить не смогло, и как только он качнулся в её сторону, девушка сорвалась с места. Бежать, да и просто двигаться не позволяла рана на груди. Постанывая и покачиваясь, Мора вновь спряталась под дерево.

Передние конечности существа подогнулись, и он опустился на локти, а затем и вовсе сел на землю. Получился травянистый холм, увенчанный старым черепом. Ворон тут же пристроился на одном из рогов.

Мора попыталась отодвинуться.

Белоснежные крылья лебединой лодки мелькнули среди ветвей. На корме у руля стоял Агний. Ветер трепал огненно-рыжие волосы, за спиной развевался алый плащ. К сожалению, ни её, ни лесного монстра он не заметил. Ель, что прятала её от Эллана, продолжала прятать и от спасителя.

Оттолкнувшись от ствола дерева, Мора, пригибаясь от боли, вышла из укрытия, стараясь держаться как можно дальше от чудовища. Прежде чем она успела окрикнуть спасителя, ворон взвился в небо и, громко каркнув, взорвался.

Вместо окрика получился испуганный вскрик. Там, где мгновение назад была птица, в пространстве расползалась чернильная клякса. Агний обернулся. Мора вскинула руку, едва удержавшись на ногах от боли в ране. Всё вокруг заволокла тьма.

Глава 21. В которой Мора знакомится с лесной лозой

Тьма обрушилась на девушку, отрезав от всех звуков и ощущений. Даже воздух стал густым и удушливым. С трудом держась на ногах, она продолжала окрикивать Агния, вытянув руку в темноту.

Как слепой котенок, Мора брела, натыкаясь на кусты и деревья. Оставаясь невидимыми, они мягко касались кожи, словно желая утешить. Запнувшись за торчащий корень, девушка рухнула на хвою, заскулив от боли.

Обрывки одежды промокли, руки заливала липкая горячая кровь.

«Кажется, врач из меня уже не получится, — сжавшись в комочек и прижимая руки к ране, подумала она. — Нужно встать и идти, выбираться из темноты».

Но вместо этого осталась лежать. Лежанка из хвои и мха мягче перины. Касающиеся её листья нежнее прикосновения матери. Тепло окутало усталое истерзанное тело. Мышцы медленно расслаблялись, боль уходила.

Вдали послышался лай собак. Такой простой и родной звук, совершенно инородный для этой стороны.

«Где собаки, там и люди!» — вспомнились её собственные слова, эхом пришедшие откуда-то из прошлого.

«Только если это не бродячие псы», — одёрнула её мачеха, не торопясь выходить из укрытия.

Воспоминания о мачехе согрели сердце и напомнили о прошлом.

«Сам себя не спасешь — никто не спасет!» — говаривала она, вытягивая девочку из оврага или готовя скудный ужин из чужих объедков.

Стоп.

Мора открыла глаза, но из-за темноты разницы не почувствовала.

Как звали мачеху?

Лай раздался ближе. Заливистый, настойчивый. Вслед за лаем шаги.

Как её звали?

Уперевшись в мягкий мох Мора попыталась подняться, но не смогла. Что-то впилось в кожу, прижимая к земле. Ощупав себя, девушка со злостью ободрала несколько листьев с лозы, что успела опутать тело. Гибкие, жёсткие стебли не желали рваться или выдираться, не позволяя высвободить руки.

Как можно было забыть человека, что столько лет делил с тобой все лишения и страдания, заботясь и оберегая чужого, по сути, человека?! Любила ли она папу или использовала момент, чтобы сбежать от своего тирана-отца, уже и неважно. Она была единственной, кто не бросил Мору, когда началась война, когда у семьи забрали земли и имущество.

Девушка с рычанием приподнялась, чувствуя, как холодные, влажные стебли обдирают кожу, не желая отпускать.

Она столько раз спасала тебя, а ты забыла её имя!

Лоза сжалась вокруг шеи, но Мора к этому моменту отвоевала достаточно места, чтобы опереться на колени. Сунув пальцы под стебель, оттянула его от горла и вновь напрягла спину. Злость на саму себя добавила сил.

Лоза затрещала. Выделившийся сок обжёг кожу.

— Пошёл прочь! — впиваясь ногтями в лозу, крикнула она лесу. — Меня ты не получишь!