По ту сторону синих гор

Лу тихо фыркнула, но по глазам я понял, что она почувствовала, в какую сторону я веду разговор. В ее взгляде я заметил, нет, не заинтересованность богини в том, что я скажу дальше, далеко нет. Я видел прямо противоположное: она твердо убедила себя, что вместо меня должен был явиться герой в сияющих доспехах или, на худой конец, великий маг. А лучше и то, и другое в одном флаконе. И этот героический маговоин должен был пошинковать половину Таллерии тонкой соломкой, чтобы Изгирда Рейна смогла возвыситься и получить силы. Дальше ничего выудить из ее головы я не успел, и для чего ей столько могущества мог только догадываться. Впрочем, что взять с высокомерной богини — все властьимущие одинаковы. А властьимущие, могущество и бессмертие которых зависит только от интенсивности поклонения им — предсказуемы вдвойне.

— Там, откуда я родом, — медленно и четко продолжил я, — учатся все дети без исключения. Минимум девять лет десяткам вещей, не только грамоте и счету. Я отучился шестнадцать.

— И чему тебя научили? Владеть мечом? Стрелять из лука? Ты великий маг? — Стала перечислять Изгирда. — Даже в Магической Академии Альсефорда учатся четыре года.

«Альсефорд — столица Шаринского Княжества», — мелькнуло у меня в голове.

— Нет. Я не воин и не маг, — губы Рейна сжались в тонкую нить, — я бухгалтер.

— Кто?

— Счетовод и стряпчий, — перевел я на термины этого мира незнакомое богине слово.

— Ты хочешь сказать, что боги дали мне вместо великого воина или могущественного мага простого счетовода?! Воистину, великая насмешка от Матери! — Взорвалась Лу.

— Изгирда Лу… — слово «Изгирда» далось мне с большим трудом, но называть ее просто «Лу» было банальным самоубийством, а наши торги за мое будущее были в самом разгаре, хотя она, скорее всего, этого еще не поняла, — вероятно, я лучший счетовод и стряпчий, который когда-либо рождался или родится в этом мире.

Повисла тишина. Рейна смотрела на меня, Иден был в шоковом состоянии, а я тихо надеялся, что прокатит.

— Я вижу, что ты делаешь. Пусть я выгляжу молодо, но мне полтысячи лет и я знаю, как люди, торгуясь за свою жизнь, набивают себе цену, — казалось, Изгирда была даже немного разочарована. — Ты даже в своем мире был ничтожеством, а тут, без нужных умений кто ты? Просто здоровый увалень, которого в один момент уничтожит любой баронский дружинник или простой ополченец. Здесь твоя наука абсолютно бесполезна.

Она повернулась, чтобы пойти прочь, а я окончательно встал на ноги и отряхнул штаны.

— Я знаю, что в этом мире есть бог торговцев и купцов, а значит, тут есть налоги, подати, пошлины, кредиты, ссуды, ростовщики и все то, что касается денег — темы, на изучение которой я потратил молодость. Ты можешь считать меня бесполезным, Изгирда Лу, но неужели ты считаешь, что Матерь и ее Сыновья потратили столько сил на призыв, только чтобы тебя позлить? Тебя, богиню без алтаря и с последним жрецом, который еле стоит на ногах и, как мне кажется, больше верит в бога вина и пива, чем в тебя, Изгирда Лу.

Девушка остановилась, но не обернулась. Все так же стояла ко мне спиной, но было видно, что она меня слушает.

— Что-то я не увидел в подаренных мне тобою видениях, чтобы боги ходили тут в шутовских колпаках, даже самые мелкие и забытые. Так что нет, Матерь не ошиблась. Она призвала для тебя героя, который сможет поправить твои дела. Ты ждала огромного сильного воина, у тебя это на лице написано, а прибыл я. Ученый счетовод-стряпчий из мира, где нет богов и магии.

Я чувствовал, что сейчас Рейна в состоянии внутренней борьбы. Я успел оценить ситуацию, и была она до безобразия проста и пугающа: без Рейна мне конец. Надо хотя бы добраться с ней до ближайшего селения, потому что я понятия не имел, где нахожусь. Только название страны — Клерия. Так что сейчас было жизненно необходимо заронить тень сомнений в сознание Рейна на тему того, что я не бесполезен и что-то смогу для нее сделать. По мере своих ограниченных счетоводо-стряпчих сил.

— Ты же не Изгирда войны и разрушения. Ты Изгирда утешения, покровительница сирот и вдов, я видел это. Ты же должна помогать горюющим и несчастным, помогать преодолевать горе. Зачем тебе для этого великий воин или маг, который может только разрушать?

После последней моей реплики старый жрец, который все это время, затаив дыхание, наблюдал за моим с богиней диалогом, от переизбытка чувств икнул. Все, на что хватало старика — переводить взгляд с меня на Лу, в котором росло и росло понимание того, что я говорю абсолютно правильные вещи.

Зачем милосердной богине воин, который несет смерть? Главная проблема этого мира — боль потеря близких от нищеты, болезней и несправедливости. Хорошо, воин может побить обидчика, но может ли он утешить горюющую женщину так, как выпускник московского института, который три семестра слушал курс психологии? Конечно, большинство лекций я проспал, но думаю, в этом у меня все равно было больше шансов.

Стала понимать мои слова и Лу. Изгирда оглянулась на меня, очень внимательно посмотрела и сказала: