По ту сторону сказки. Переменные ветра

Воронко радостно прыгнул вперёд, а Катрина перекинула ногу через луку седла и слетела с конской спины. Она летела вниз, зная, что конь легко подстроится и подхватит её. Это у них была такая забава. Когда показались знакомые места, Катерина решила проявить здравомыслие и достав зеркальце, попросила его показать рыжеволосую ягишну. Та целеустремленно транспортировала привязанную к метле часть от разваленной ступы. – Вот и славно. Занята, значит, и местность явно незнакомая. Далеко отсюда.

До Дуба они добрались вечером, и Воронко довез её до двери, а сам отправился на озеро, искупаться, да в травах поваляться. Катерина тихонько вошла в горницу.

–Нормальному человеку надо было полгода сорить, чтобы такого результата добиться! – привычно ворчал Кир.

–Отстань! Ты точно родственник Катьки. Такой же зануда и чистюля, – Степан лежал на лавке и подкидывал одной рукой над собой небольшой деревянный шар, а потом менял руку. И не заметил, как Кир, под прикрытием скатерти подкрался почти к самому его уху и громко рявкнул. Степан от неожиданности упустил шар, который прилетел прямо ему в лоб, и рухнул он с лавки. – Ты! Всё, ты труп! – Степан одновременно потирал лоб и попытался перехватить коварного приятеля.

–Нет, это всё гораздо лучше, чем выбор шелков для корзно князя Ратко, – подумала Катерина, и увидев, как мальчишки затеяли возню, которую менее морально закаленные люди сочли бы ожесточенной дракой, шагнула к ним.

–Вот сколько бы я не отсутствовала, я всегда как в детский сад возвращаюсь. Всё те же и в том же состоянии. У одного на лбу синяк, у второго глаз подбит!

–Катька!!! Откуда ты тут взялась? – приятели мгновенно перестали выяснять отношения, помогли друг другу подняться, заботливо отряхнули друг друга. – Спорим, сбежала от князюшки?

–Скорее от вышивания. Терпеть не могу шёлком вышивать! – Катерина первый раз за последнее время поняла, что может передохнуть. Тут не надо что-то изображать, следить за каждым своим словом и мучиться от собственной неуместности. Ещё бы остальные прилетели, и совсем было бы хорошо!

Катя смотрела в зеркальце, как разъярился Волк, когда Ярик сообщил ему, куда полетела его сестра. – А я тебе говорила, что не надо её туда возвращать. Подумаешь, князю поручили… И где он оказался этот князь? Был бы на месте, половины проблем не было бы. Так что поделом бы ему было, – прибавила радости Жаруся. – Понятно, что она улетела оттуда. Скукотищщща! И духотищщщщща! Я бы тоже улетела! И не зверей! Баюн уже завтра заканчивает выяснять, кто где находится и куда Катю можно везти. И завтра мы полетим назад, – Жаруся хихикнула. – Если этот гуляка сможет от дамы сердца отвлечься! Вот ведь… Тут-то март давно прошел, а наш Кот опять встретил любовь всей своей жизни! Не знаю, уж, какую по счёту! Но, как обычно рыженькую!

Катерина рассмеялась, увидев, какую рожу состроил Бурый, и решила, что Баюну придётся выслушать кое-что резкое от Волка, который легкомыслия даже у котов не понимал.

Глава 6. Ангелина

Жаруся, хищно прищурив глаза, следила на Баюном, который тоскливо глядя куда-то вдаль, сидел на ветке Дуба.

– Этот Кот меня забодал! – наконец высказала она своё раздражение Катерине. – Мы сюда спешно ушли, потому что он в Москве влюбился на расстоянии и замучил нас всех! Теперь он влюбился в ту рыжую рыбоедку на побережье, и опять всех мучает!

– А почему рыбоедку? – удивилась Катя.

– Да потому что рыбой она воняла как селёдка! Все кошки как кошки, рыбу едят и не пахнут, а эта прямо благоухает, словно каталась в рыбе только что! – Жаруся раздраженно перебрала клювом пёрышки на правом крыле. – Фу, просто!

– Так, может, она ему любимое блюдо напоминала? – Бурый презирал легкомысленное настроение Баюна, и когда на того находило, стрался с ним рядом не находиться. – Может, он просто голодный был?

– С ним всё может быть! – Жаруся недовольно повела клювом, когда ветер донёс до них первую тоскливую котовую руладу. – Так, всё, это уже перебор! Если он опять включился, возвращаемся назад! Может, созерцание той кошки перебъет у него тоску по этой кошке.

– Угу, и он опять будет вопить по той… А какая у нас та, а какая эта? Я уже запутался… – вздохнул Бурый, который даже больше чем обычно Баюново легкомыслие не любил.

– Ну, по крайней мере, пока он будет думать по какой лучше страдать, мы поживём в тишине и спокойствии! – решительно заявила Жаруся. И с ней согласились все, и даже Сивка, который, имея в полном своём распоряжении табун кобылиц, Баюна, в принципе, понимал. Но, одно дело понимать молчаливого Кота, а другое – пытаться копытами уши затыкать!

Катерина вернулась из теплого лета, полного сочной зелени, запаха земляники и грибов в начало прохладной Подмосковной весны и сразу же побежала домой – очень соскучилась по своим. А наговорившись вдоволь, обратила внимание на непривычную уже тишину.

– Жарусенька, а где это наш Котик?

– Ел, ел, ел, а тепрь спит! – обстоятельно доложила Жар-Птица. – Страдать устал и заткнулся! Представляешь? Тишина!!!