По ту сторону смерти

Бригадир заставил Тома надеть каску и жилет соответствующего канареечного желтого цвета, прежде чем позволил ему зайти на стройплощадку этим утром. Фредди Холт ждал его там. Он стоял на большой опорной раме, воздвигнутой на краю бывшей пивоварни, которая была выравнена с землей для дальнейшей перестройки.

― Вы журналист? ― заметил Холт, но он не был заинтересован в рукопожатиях или любезностях.

― Посмотрите на это. Что вы видите? ― сказал он вместо этого.

Том Карни оглядел огромный участок земли перед ним. Кроме щебня, выглядывающего из грязи, на месте бывшей пивоварни, больше не на что было смотреть.

― Заброшенную стройку.

Фредди Холт вздохнул.

― Это все?

Том начал улавливать картину, но не чувствовал такого уж желания шутить над стариком.

― Кладбище, ― шутливо предложил он, ― обломки некогда гордой индустрии.

― Возможность! ― поправил его бизнесмен. ― Вот, что вижу я, у меня есть видение.

― Какого рода видение?

― Дайте мне год, ― сказал Холт, будто это было в силах Тома, ― и я преображу эту пустошь в процветающий торговый парк с магазинами, кафе, ресторанами и кинотеатром с несколькими экранами, а вы знаете, что это значит?

― Выгоду?

― Работу!

Он с разочарованием посмотрел на Тома.

― Сотни рабочих мест для местных.

― Да, но это же не настоящая работа? ― возразил Том. ― Это МакРабота.

― Что?

Бизнесмен либо не понял фразу, либо предпочел сделать вид, что не понимает.

― МакРабота, ― пояснил Том, ― ну знаете, ― и он сымитировал лишенный энтузиазма тон, ― например, «Вы хотите картошку с этим?», ― а затем вернулся к своему нормальному голосу. ― МакРабота ― низкий уровень навыков, никаких перспектив, с таким же успехом можно работать на «МакДональдс».

― Чушь собачья.

Холт нахмурился, но не выдвинул аргумент против.

― Извините за ложку дегтя в бочке меда, ― сказал Том, ― но кое-кто на такое не покупается.

― Когда я смотрю на эту стройплощадку, я не вижу упадка гордой индустрии, ― Холт оживился, ― я вижу неконкурентоспособную фабрику, разоренную жадными профсоюзами и сметенную силами экономики из-за необоснованных требований.

― Вы их не любите? ― спросил Том. ― Профсоюзы. Я слышал истории.

― Какие истории?

― Люди, которых вы используете, никогда не ходят на забастовки, ― сказал Том. ― Для этого должна быть причина.

Фредди Холт посмотрел на Тома с подозрением.

― Мой секретарь сказала, что вы хотите написать обо мне статью, ― сказал он, ― но я не буду вносить свой вклад в статью, поливающую меня грязью, если вы планируете это.

― Я не стану писать ничего плохого о вашей стройке, ― заверил его Том.

― Лучше не стоит.

― Я здесь, чтобы поговорить с вами о Ребекке.

― Что? ― бизнесмен пришел в ярость. ― Вы сказали...

― Я знаю, что я сказал вашему секретарю и мне жаль, но я не думал, что вы увидитесь со мной, если я скажу ей правду.

― Ну, в этом вы правы, ― сказал Холт. ― Теперь посмотрим, сможете ли вы отгадать, что я сделаю следующим.

― Предположительно, вышвырнете меня, что замечательно, если вы хотите, чтобы Ричард Белл был отпущен.

― Отпущен? О чем вы говорите? Ублюдок получил пожизненное, и я надеюсь, что он сгниет там.

― Да, он отбывает пожизненное, но из-за хрупких доказательств. Его семья попросила меня заглянуть в его дело и посмотреть, можно ли опровергнуть приговор.

― И вы ожидаете, что я помогу вам?

Лицо Холта стало краснеть.

Том покачал головой.

― Нет, я ожидаю от вас, что вы убедите меня этого не делать. Я сказал им, что буду сохранять непредвзятость. Если вы сможете убедить меня, что он виновен, тогда я оставлю его там, как вы говорите, гнить.

Холт с подозрением нахмурился.

― Почему я должен в это поверить?

― Причин нет, но разговаривая со мной, вы не поспособствуете освобождению Ричарда Белла, а может, даже предотвратите его.

Фредди Холт на мгновение заколебался.

― Тогда мы поговорим внутри.

Он дернул головой по направлению к огромному вагончику, а затем спустился по металлическим ступенькам опорной рамы, его тяжелые ботинки со стальными носками зловеще звякали при каждом шаге.

***

Хелен постучала в дверь квартиры и принялась ждать, затем постучала и подождала еще. Она уже собиралась уйти, когда заметила глазок в центре двери, и у нее сложилось ощущение, что на нее смотрят. Вскоре, ее терпение было вознаграждено, дверь приоткрылась, но осталась на цепочке. Женщина, тридцати с небольшим лет, смотрела на нее сквозь щель. Том предположил, что Хелен лучше всех подойдет для интервью Эми Риордан, и она согласилась, даже хоть это значило поездку в Лидс. Том был прав. Эми достаточно сильно нервничала из-за женщины, стоящей на ее пороге, не говоря уже о мужчине.

― Эми Риордан? ― спросила Хелен, и, когда женщина не ответила, она продолжила, ― Я Хелен Нортон. Я работаю на местную газету в Ньюкасле.

Она подчеркнула эту часть, так как предположила, что Эми будет менее откровенна, если подумает, что Хелен работает на лондонский таблоид.

― Я расследую дело Ричарда Белла.

― Это дело давно закрыто, ― сказала Эми, ее голос был едва слышимым, ― зачем снова в этом копаться?

― Потому что есть некоторые сомнения в приговоре.