По ту сторону смерти

— Послушай, приятель, ты все неправильно понял. Поговори со своей дочерью. Она же умоляет тебя.

— Папа, это я, твоя дочь. — Она действительно умоляла его. — Посмотри на меня. Я не права. Ты никогда ни о чем не рассказывал мне, и теперь я чувствую, что не права. Папа, ведь я чуть было не погибла. А я не должна была этого делать. Я не должна быть такой, какая я есть. Или ты считаешь, я правильно делала, причиняя себе боль?

— Возьми себя в руки, — не поворачивая головы, процедил сэр Майкл.

— Ведь я пыталась защитить тебя. Хотя понятия не имела, почему и от чего. Почему умерла моя мать? Почему я такая? Что вообще происходит? Объясни мне.

Шторм уловил в ее голосе нотки приближающейся истерики. На лице Софии застыла маска страдания, по щекам текли слезы.

Но сэр Майкл отказывался смотреть на нее, он по-прежнему не спускал глаз со Шторма.

— Клянусь Богом, ты уже покойник.

Шторм криво усмехнулся:

— Все это напрасно, любезный. Тебе не уйти от разговора с Софией.

— Не учи меня, как мне вести себя с дочерью, ты…

И тут Софию прорвало. Она принялась визжать и выть пронзительным, нечеловеческим голосом. Сэр Майкл испуганно отпрянул. Шторм взирал на нее с немым недоумением. София трясла головой и, закрыв ладонями уши и не делая пауз, на одной высокой ноте кричала:

— Он тут ни при чем дело во мне папа это я умираю посмотри же на меня посмотри расскажи мне! Скажи! Скажи! Скажи!

— Боже правый, София! — выдохнул Шторм.

Он потянулся к ней, но она отскочила в сторону. Затем, обхватив себя руками за талию, скорчилась, зарыдала. Глаза ее, исполненные ужаса, были широко распахнуты.

Это длилось целую минуту.

Затем, не успел Шторм пошевелиться, София побрела прочь. Наткнулась на диван — Шторму показалось, что она вот-вот упадет, — обошла его и бросилась бежать. Вон из гостиной.

Шторм хотел последовать за ней, но сэр Майкл, испустив глухой клекот, схватил его за руку. Шторм вырвался, поднял кулак. Сэр Майкл заслонился ладонью, словно ожидая удара.

Оба на мгновение замерли. Ветер стучал в окно, где-то — на сей раз вдалеке — прогрохотал гром.

На щеках сэра Майкла проступил нездоровый, лихорадочный румянец.

— Ты… ты… — бормотал он. — Ты грязный…

Шторм улыбнулся и опустил руку.

— Еврей, — спокойно подсказал он. — Ты это имел в виду?

С этими словами он повернулся и отправился искать Софию.

13

Выйдя в прихожую, Шторм услышал наверху шум воды. Шагая через две ступеньки, он поднялся по лестнице и очутился в длинном, без окон, коридоре, со стен которого на него мрачно взирали старинные портреты. Где-то поблизости тикали напольные часы. «Да-да, все верно, — подумал он. — Тук-тук, тук-тук».

В дальнем конце коридора открылась дверь, мелькнула полоска желтого света. Опираясь о дверной косяк, в коридор вышла София.

Шторм бросился к ней. Она шагнула навстречу ему и едва не свалилась в его объятия.

— Мне нехорошо, — прошептала она чуть слышно.

— Это пройдет, — сказал он. — Все будет хорошо. Здесь есть место, где ты могла бы прилечь?

София кивнула на дверь, и они вошли в небольшую комнату. Это была ее спальня. Шторм не стал включать свет. За маленькими окошками, затянутыми пеленой дождя, хмурилось грозовое небо. В комнате царил полумрак, очертания предметов расплывались и ускользали. У стены Шторм заметил кровать и помог Софии добраться до нее. София легла на бок, закрыла глаза.

Шторм присел на краешек стеганого пухового одеяла и ласково погладил Софию по плечу. Спустя какое-то время его внимание привлекла висевшая на противоположной стене картина. Портрет женщины. В темноте Шторм не мог разглядеть ее черты, но чувствовал на себе ее взгляд.

— Я не понимаю, что произошло сейчас в гостиной, — прошептала София.

Шторм пожал плечами:

— У тебя просто отказали тормоза. Такое случается.

— В твоей семье — может быть, — сказала она.

Шторм улыбнулся:

— Э-э, в моей семье это было бы похоже на пикник или нечто подобное.

София перевернулась на спину и рассмеялась сквозь слезы.

— Ты так добр ко мне.

Шторм кивнул:

— Ты хочешь сказать, что ты этого не заслуживаешь?

— Да.

— Что поделаешь? Наверное, я плохо разбираюсь в людях.

София уткнулась лицом в его колени. Шторм почувствовал, что она дрожит. «Удивительное создание, — подумал он. — Скорее повесится, чем пойдет на скандал». Он схватился за край одеяла и накрыл им Софию.

— Что ты делаешь? — удивилась она. — Ты устраиваешь какую-то свалку.

— Придется тебе научиться жить на свалке, — сказал Шторм.

София снова рассмеялась, и слезы еще обильнее хлынули у нее из глаз.

— Ш-ш-ш, — прошептал Шторм. — Тихо.

— Что же теперь будет? — спросила она.

Шторм поднял ее голову и положил себе на колени. Поцеловал черные блестящие волосы, нежно провел по ним ладонью. София долго не могла согреться и дрожала в его руках. В комнате становилось все темнее.

Наконец она затихла. Дыхание ее стало ровным, глубоким.