По ту сторону смерти

Фотография. Черно-белый снимок женщины с ребенком на руках. Она не помнила, видела ли она эту же фотографию, но лицо женщины было ей знакомо. Она помнила мольбу и смятение в ее глазах, помнила дрожащую, жалобную улыбку. Помнила ее красоту, хотя каждый день с грустью наблюдала в зеркале процесс увядания, такой быстрый, что могло показаться, будто все свершилось за сутки.

На фотографии черными чернилами был начертан знак. Что-то вроде заключенной в подкову восьмерки.

Знак Яго.

Харпер затрясло. Но теперь уже не от страха, а от ярости. Она проклинала себя. Он оказался умнее. Умнее, сообразительнее и коварнее. Она хотела завладеть «Богородицей», чтобы устроить ему западню. Но он опередил ее. И устроил западню ей.

Нет, не ей. Он устроил западню Бернарду.

И Бернард кинулся в эту западню сломя голову.

6

Как это часто случается в Англии, дождь неожиданно прекратился. Тучи поплыли прочь. Небо прояснилось.

Черная машина — «мерседес», как определил Бернард, — плавно неслась по влажной от дождя мостовой. Человек со шрамом держался окольных путей, иногда проезжая дворами, иногда используя сложные, многоуровневые развязки, чтобы избежать улиц с интенсивным или односторонним движением. Черный «мерседес» скользил точно угорь. Однако Бернард заметил, что он все время продвигается на юг и что это получается у него быстрее, чем если бы он предпочел прямую дорогу по главным улицам.

«Таксистский маршрут», — заключил Бернард. Человек со шрамом прекрасно знал город.

Последнее обстоятельство сильно мешало Бернарду держаться вне поля зрения своего подопечного. С другой стороны, упустить из виду — пусть даже на одно мгновение — красные габаритные огни «мерседеса» означало бы окончательно потерять его. Поэтому Бернард на свой страх и риск постоянно висел у «мерса» на хвосте. Иногда их разделяли считанные метры; иногда на пустынном участке кроме них двоих на дороге не было ни души. Дважды — первый раз в Финсбери, второй — на Кларкенуэлл-Грин — Бернарду казалось, что в зеркале черной машины он видит устремленные на него поросячьи глазки. Тогда он нажимал на тормоз, чтобы, немного отстав, раствориться в ночи. Однако подобные ухищрения не могли никого обмануть. Сердце трепетало, как раненая птица. Он напряг мышцы пресса и стал дышать по методике «ногаре», чтобы по крайней мере унять дрожь в руках. Неужели его заметили? Сказать наверняка он не мог.

Черный «мерседес» гнал и гнал — «моррис» следовал за ним. За Барбиканом начался район трущоб с разветвленной и хаотической системой улочек и переулков.

Бернард уже практически не понимал, где они находятся. Офисы, склады, заброшенные дома, безликие кварталы сменяли друг друга точно в калейдоскопе. Заколоченные витрины пабов, закрытые пекарни и рестораны, строительные площадки — все это проносилось мимо и исчезало в небытии. А «мерседес» все петлял и петлял, старательно избегая сквозных магистралей.

Бернард следовал за ним с отчаянием обреченного. Стаза болели от беспрестанного мельтешения красных огней. Он по-прежнему уверенно держал руль, но усталость уже дала о себе знать — тело ныло, малейший толчок болью отдавался в каждой мышце. «Мерседес» ехал ровно, не спеша, он даже снизил скорость.

«А что, если меня просто завлекают в ловушку?» — мелькнула страшная мысль.

Ах, Харпер, Харпер. Старая бестия. Ведь он заметил, как там, на площади, она обернулась и что-то прокричала ему вслед. Но он решил не обращать внимания. Вечно он таскался за ней, как привязанный, вечно она учила его и — что самое печальное — вечно оказывалась права, и это иногда несколько раздражало. Словом, на сей раз он решил сделать по-своему.

Теперь, облизывая пересохшие губы, Бернард задавался вопросом: не от этого ли пыталась предостеречь его Харпер Олбрайт?

«Мерседес» в очередной раз свернул, осветив фарами улочку настолько кривую и узкую, что старые дома, стоявшие по краям тротуара, казалось, соединяются над ней карнизами. «Мерседес», поднимая сноп брызг, проехал по луже и в следующее мгновение исчез в какой-то подворотне.

Это было уже чересчур. Следовать за ним на таком расстоянии — сущее безумие. Бернард проехал мимо, успев заметить, как мигнули и погасли красные стоп-сигналы.

Бернард прижался к обочине и остановился перед переполненной сливной решеткой.

Заглушил двигатель и откинувшись на спинку кресла, он устало закрыл глаза.

Он восстановил в памяти внешний вид подворотни, в которую заехала черная машина. Тупик. Настоящий каменный мешок. «Мерседес» занимал почти всю проезжую часть. Если пытаться выследить человека со шрамом в подобном месте, то можно остаться без головы. Оставалось сидеть и вспоминать старые добрые времена.

Бернард чертыхнулся и распахнул дверцу «морриса».

Его долговязая фигура показалась из машины. Он был одет во все черное, только матово отсвечивал бритый затылок. Бернард вылез из машины стремительно и бесшумно. В несколько кошачьих прыжков достиг поворота в тупик, прижался к стене и заглянул за угол. Он чувствовал себя кретином, начитавшимся детективов.