По ту сторону страха

— Говорю вам, здесь кто-то был. Ваша французская дверь была открыта, шторы в обеих спальнях задернуты кое-как, и в моем чемодане кто-то рылся. К тому же еще и продукты исчезли из холодильника, — сказала она.

Три женщины стояли плечом к плечу по обе стороны барной стойки. Сейчас они как-то по-другому смотрели на нее. Они уже не насмехались над ней. Не было в их глазах ни злости, ни раздражения. Однако каждая из них все-таки смотрела на нее как-то по-своему. Судя по всему, они сейчас испытывали к ней разные чувства.

— Нет, я не сошла с ума. Говорю вам, кто-то побывал в амбаре! — крикнула она.

— Все хорошо, Джоди, — сказала Луиза.

Услышав ее мягкий, ласковый, убаюкивающий голос, Джоди окончательно потеряла терпение. Ей хотелось заорать во все горло.

— Нет, все плохо, — сказала она. — Мы должны позвонить в полицию. Я думаю, что вам нужно пойти и проверить свои вещи. Может быть, что-то украли.

Луиза улыбнулась мягкой, почти нежной улыбкой. Учитывая то, что Джоди просто дрожала от негодования, такое проявление нежности казалось совершенно неуместным.

— Попробуй немного расслабиться, Джоди, — сказала Луиза.

— Что?! — удивленно воскликнула Джоди.

Посмотрев на Луизу, она перевела взгляд на Ханну, а потом на Коррин. Они были какими-то обеспокоенными, даже испуганными, и еще… Вот оно. Так бывает в кино, когда камера подъезжает ближе и изображение становится более четким. Она все поняла и буквально побагровела от злости. Ее сердце билось так, что, казалось, готово было в любую секунду выпрыгнуть из груди.

— Что, черт побери, ты сейчас рассказываешь? — спросила Джоди.

15

— Они не понимали, что с тобой происходит, — ответила Луиза. — Мне нужно было им рассказать об этом.

— Что именно ты им рассказала? — спросила Джоди, сжимая кулаки.

Луиза ответила не сразу. Казалось, она вдруг усомнилась в правильности своего поступка.

— Я рассказала им только об Анжеле и о том, что тебя мучают кошмары.

Джоди почувствовала, как к горлу подступает тошнота.

— Господи, Лу, ты не имела права так поступать, — заявила она.

Отвернувшись от них, Джоди прижалась к барной стойке, находившейся в противоположном конце кухни, положив свои горячие руки на холодную мраморную столешницу. У нее было такое чувство, что ее лучшие подруги сейчас потоптались ногами по ее самым сокровенным, самым тяжелым, гнусным и постыдным воспоминаниям. Она снова вспомнила, как Коррин за завтраком с притворным ужасом воскликнула: «О боже мой, снова вернулись те страшные люди!», и невольно сжалась. Она не знала, что хуже — когда над тобой смеются или когда тебя жалеют. Именно жалость она видела сейчас на лицах подруг.

— Я просто подумала, что они не должны смеяться над тобой, — сказала Луиза, обращаясь к спине Джоди. — Именно поэтому я и рассказала им о том, почему ты ведешь себя так странно и вздрагиваешь от каждого шороха.

Повернувшись, Джоди посмотрела на нее пристальным взглядом.

— Ты не должна была им ничего рассказывать, Луиза. Ты не имела на это никакого права. Только я сама могу решить, кому и когда рассказывать эту историю. И ты, Луиза, ошибаешься. То, что происходит сейчас, не имеет никакого отношения к тому, что случилось восемнадцать лет назад.

— А мне кажется, что имеет, — сказала Ханна. — Я немного изучала психиатрию, и мне кажется, что после вчерашней аварии у тебя был сильный стресс, ибо все эти страшные воспоминания, кошмарные сны и беспричинные страхи — не что иное, как симптомы нервного расстройства.

Не удержавшись, Джоди язвительно усмехнулась. Она несколько лет изучала психологию, а Ханна, прослушав один-единственный семестр, пытается поставить ей диагноз.

— Я не знаю, что успела разболтать вам Луиза, пока я проверяла спальни, но мне кажется, что вы здесь впустую тратите время. И вот еще что я хочу вам сказать. Я проходила курс самообороны и кое-что знаю. Я думаю, тот факт, что центральная дверь была открыта, шторы задернуты и некоторые вещи в доме оказались не на своих привычных местах, — все это говорит о том, что кто-то пробрался в амбар, пока нас не было.

Ханна покачала головой.

— Ты не в себе, Джоди. Тебе нужна помощь, — сказала она.

Если бы не обида, которая жгла ее душу, она наверняка посмеялась бы над ее словами.

— Я не сумасшедшая. Думайте что хотите по поводу того, что случилось сегодня ночью, но я точно знаю, что здесь кто-то был. — Вглядевшись в лица своих подруг, она не увидела на них ничего, кроме сочувствия. Джоди ощутила, что от негодования у нее просто кровь закипает в жилах. — Луиза, ты ведь была здесь. Ты слышала стук на веранде. Как ты думаешь, что все это может означать? Я думаю, только то, что кто-то в спешке убегал отсюда.

Луиза виновато пожала плечами.

— Я не знаю, — сказала она. — Это могло быть все, что угодно. Опоссум, например.

— Опоссум, говоришь? Тогда это, наверное, был очень большой опоссум. Уж очень громко он топал. Зачем ты так, Луиза?

— Джоди, все хорошо, — мягко произнесла Лу.