По ту сторону тени

Лицо Дориана сохраняло бесстрастное выражение. А что остается делать, если хочешь жить? Таланти вир иссякли, а силы, которую придает трон, явно не хватит, чтобы уничтожить двести майстеров и вюрдмайстеров.

Дориана мучил вопрос: а понимают ли все собравшиеся здесь люди хрупкость его положения? Им не потребуется много силы, чтобы уничтожить новоиспеченного претендента на престол. Достаточно одной презрительной усмешки — и он пропал.

К счастью, их годами учили жить в смирении и никогда не насмехаться над властью, пусть даже презираемой. Время тянулось бесконечно долго, но вот один из юношей упал на колени перед новым королем-богом, и все остальные торопливо последовали его примеру, стараясь не оказаться в последних рядах.

«По крайней мере, за эту удачу я должен поблагодарить тебя, отец. Жестокий и беспощадный, и все же удивительный человек! Тебя называли богом, и ты заставил всех поверить в свое божественное происхождение».

Новоиспеченный король-бог сделал вид, что иного и не ожидал. Он начал отдавать приказы, и все спешили их исполнить. Несколько майстеров побежали к наложницам, чтобы позаботиться об их безопасности. Их коллеги отправились на поиски оставшихся в живых этелингов и занялись решением неотложных дел, связанных с армией. Король велел созвать городских глав, а также управляющих высокогорных и низинных областей страны и отыскать майстеров, которые спрятались на время резни.

— Что я натворил? — тихо спросил он Дженин, когда все закончилось.

Девушка ничего не ответила. В тронном зале было по-прежнему полно майстеров. Получив огромную власть и возможность исправить все, что ему так ненавистно на родине, Дориан должен был испытывать ни с чем не сравнимое счастье, а вместо этого казался себе попавшим в капкан зверем.

— Ваше святейшество, — обратился к Дориану рыжеволосый вюрдмайстер, который поначалу вознамерился вступить с ним в спор, — если Дориан мертв, то как прикажете называть вас?

Разумеется, назвать себя королем-богом Дорианом невозможно, и не только потому, что отец желал его смерти. Дориану не хотелось, чтобы об этом узнали Солон и Фейр или любой другой маг. Пусть считают его погибшим.

«Похоже, Господи, мне все же придется поплавать в дерьме?»

Господь ничего не ответил, так как был слишком далеко. Зато свалившиеся на голову Дориана проблемы находились здесь, рядом, и требовали немедленного решения.

— Называйте меня, — он на мгновение задумался, — королем-богом Уонхоупом.

На старинном наречии слово «уонхоуп» означает «отчаяние». Он бросил взгляд на Дженин. Девушка выглядела испуганной, но была полна решимости. Дориан взял ее за руку и крепко сжал.

«Она стоит принесенных жертв, и мы как-нибудь выпутаемся».

20

Когда к полудню Ви спустилась с перевала, вместо пушистых снежных хлопьев пошел мокрый снег, сменившийся холодным дождем. За лесом начались крестьянские хозяйства, но на дороге не встретилось ни души, так как в такую погоду все разумные люди предпочитали сидеть дома. Ви завернула за угол и нос к носу столкнулась с сестрой Ариэль, восседающей верхом на кобыле. По грациозности осанки и умению держаться в седле она могла потягаться с мешком картошки. В отличие от Ви, которая промокла до нитки и представляла собой жалкое зрелище, старая ведьма Ариэль умудрилась остаться совершенно сухой. Потоки дождя стекали по невидимой оболочке, установленной всего в дюйме от тела, и падали на землю.

— Здравствуй, Ви, — с блаженной улыбкой приветствовала девушку сестра Ариэль. — Рада видеть тебя живой и невредимой. Сегодня утром я получила очень странное послание, в котором говорится, что сегодня следует ожидать твоего появления.

— Послание от Дэви?

— От кого? — удивилась Ариэль.

— Дэвира-Брамэзи-какого-то-там, — ответила Ви.

— Дэвирамин ко Брамазиваказари? — переспросила сестра Ариэль, в точности копируя модуляции голоса, как это делают иммурцы. Вот сукин сын!

— Именно так.

— Дитя мое, Ви, ты меня удивляешь, — пропела с фальшивой улыбкой Ариэль. — Однако должна заметить, что Дух Степей вот уже двести лет как умер. Я, разумеется, говорю о человеке, а не о легендах, которые живут до сих пор. Кто-то сыграл с тобой шутку.

— Как это? — не поняла Ви.

— Скажи, зачем ты сюда явилась, Ви? — поинтересовалась Ариэль. — Только, прошу, не лги.

Ви вдруг почувствовала, как гнев застилает глаза, и в то же время страшно хочется расплакаться. Раньше так никогда не было. После убийства Джарла она превратилась в ходячее несчастье и пребывала в полном унынии, а после того как привязала к себе Кайлара обручальной серьгой, дела пошли еще хуже. Даже события, которые, казалось бы, должны доставить радость, например известие о смерти Хью Висельника или участие в убийстве Гэрота Урсуула, утверждавшего, что он доводится ей отцом, еще больше сбивали с толку и лишали душевного равновесия.

— Я пришла, чтобы занять твое место, сука! Хочу манипулировать людьми и не позволю управлять собой. Я стану первой и лучшей из всех. — Она потеребила рукой серьгу в ухе. — И отделаюсь от этой проклятой штуковины.

Лицо сестры Ариэль окаменело, а губы побелели от гнева.