По ту сторону тьмы

— Да и родители Рины тоже… — начал было Мартин и осекся.

— Мои родители тоже были обеспокоены, — ровным тоном добавила я. — Мне довелось как-то случайно подслушать их разговор. А вот предпринимали ли они что-либо, чтобы повлиять на ситуацию — не знаю.

Вельма устремила вопросительный взгляд на Мартина.

— И я не скажу, — признался он. — Арман поначалу писал мне довольно туманными намеками, а потом перестал. В одном лишь письме упомянул, что они с отцом приблизились к какой-то опасной тайне и пообещал все рассказать при встрече. А еще позже случилось… то, что случилось.

И после этих слов я впервые задумалась: а не могло ли нападение на Лерой быть связанным с политическими взглядами отца? Да, он редко бывал в Артинее, но все же оставался фигурой влиятельной. И его взгляды вряд ли нравились Благодатному.

***

Я опять иду по длинному полутемному коридору. Он делает поворот, и я оказываюсь в тупике. Передо мной только одна дверь, и я, не задумываясь, поворачиваю ручку.

Он стоит у окна — четкий темный силуэт на фоне звездного неба.

— Заходи, Рина.

— Мне страшно, — признаюсь я.

— Почему? — серьезно спрашивает он.

— Потому что сегодня я наконец-то увижу тебя.

Он смеется.

— Ты боишься, что я безобразен? Это далеко не так, уверяю тебя.

Я почему-то уверена, что он даже красив, поэтому охотно соглашаюсь:

— Знаю. Вернее, чувствую.

— Тогда почему же ты медлишь? Заходи и закрой дверь.

Как мне объяснить ему, чего именно я боюсь? Словно зачарованная, я делаю шаг и тяну на себя дверь. Она захлопывается, а в следующий миг вспыхивает яркий свет.

Он бьет по глазам, и я зажмуриваюсь, а потом еще моргаю. Этого времени незнакомцу хватает, чтобы подойти ко мне. И когда я вновь обретаю способность видеть, он уже стоит за моей спиной. Я хочу обернуться, но он удерживает меня за плечи, прикасается губами к шее. Внутри волной, от низа живота к голове, поднимается знакомая истома.

— Подожди немного, — шепчет он.

Я мгновенно забываю о своих страхах, и меня охватывает раздражение. Сколько будет он играть со мной, будто кот с мышью? Я резко вырываюсь из его объятий, поворачиваюсь и смотрю в такие же черные, как у меня, глаза.

— Как тебя зовут? Тебе известно мое имя, теперь назови мне свое.

Он улыбается, молча поднимает руку, гладит меня пальцами по щеке, обводит контур губ. Я не ошиблась, он действительно красив, странной мрачной красотой. Черные волосы, густые высокие брови, большие глаза, нос с горбинкой, слегка выступающие скулы. Окажись он случайно на чаепитии у Каролины, дамы млели бы от него даже сильнее, чем от Анри.

— Поцелуй меня, Рина.

Мягкий, но властный бархатистый голос, которому так хочется повиноваться. Я встряхиваю головой, развеивая наваждение.

— Сначала назови свое имя.

— Дамиан, Рина. Ты можешь звать меня так.

Он привлекает меня к себе. Странно, при ярком свете я отчетливо вижу, насколько он привлекателен, но не теряю голову от его близости так, как в темноте. Он, видимо, тоже понимает это, и свет внезапно гаснет. А в следующее мгновение его губы накрывают мои.

Я растворяюсь в поцелуе, забывая обо всем. Выгибаюсь, льну к Дамиану всем телом, запутываюсь пальцами в темных волосах. Ощущаю, что происходит нечто неправильное, но ничего не могу с собой поделать. Где-то на краю сознания мелькают светлые локоны, чудится ласковый взгляд, но я никак не вспомню… никак не вспомню, хоть это и важно… Внезапно Дамиан отстраняется от меня.

— Я хочу дать тебе одну вещь, моя Рина.

Я плохо соображаю, но протягиваю ладонь. Он вкладывает в нее какой-то предмет и сжимает вокруг него мои пальцы. Острые грани знакомо впиваются в кожу.

— Что это?

— Это твое, Рина. Воспользуйся им, когда придет время.

…И я опять просыпаюсь в своей постели. Бросаю взгляд на вторую половину: Вельмы нет, скорее всего, ушла к Пабло. Моя ладонь крепко сжата в кулак, но пуста. Я разжимаю ее, разглядываю в призрачном лунном свете, словно жду, будто загадочный предмет вот-вот появится на ней. Но ничего не происходит. И я вновь откидываюсь на подушку и закрываю глаза.

***

Днем мы разбирали книги в библиотеке для гостей. Большей частью там была собрана развлекательная литература: романы о любви — для дам, приключенческие истории — для гостей мужского пола, красочно иллюстрированные сказки — для детей. Имелось также несколько справочников по оружию и коневодству, отдельно лежали журналы и географические атласы. Предполагалось, что данное собрание литературы удовлетворит вкусы почти любого посетителя. Если же кому-нибудь требовался доступ в семейную библиотеку, то достаточно было обратиться к моему отцу. На моей памяти он ни разу никому не отказал.

Сейчас же библиотека представляла собой плачевное зрелище. Книги были сброшены с полок и валялись на полу, столе, подоконнике. У некоторых был оторван переплет. Перевернутые кресла и содранные со стен картины в разломанных рамах довершали неприглядную картину.

— А здесь искали тщательнее, чем в спальнях, — заметил Пабло.

Он подошел к окну и принялся исследовать подоконник и оконную раму.