По ту сторону жизни

– Чего ты так разглядываешь меня? – спросила вдруг Маргарита, отставляя в сторону пустую тарелку. – Всё ещё сомневаешься, я перед тобой или не я?

Кузьма покраснел, как будто его поймали на чём-то дурном, и опустил голову.

– Я это, не сомневайся! Другая дура на моём месте не поехала бы за тобой.

– Я никогда не думал об этом, – буркнул Кузьма. – Когда-то Маргарита причинила мне столько горя, что я предпочитал не вспоминать о ней никогда.

Они помолчали.

– Прости за то, что было, – сказала Маргарита, вздыхая. – За всё прости!

– Да чего уж теперь, – хмыкнул Кузьма. – Всякое было, да всё прошло. Вот думал я – уеду из Верхнеудинска на новое место, затеряюсь, всё по-другому будет. И люди другие, и жизнь другая… А смысл всё тот же. Прожил я двадцать лет на другом месте, революция, Гражданская война уж позади и вот… То Мавлюдов вдруг откуда-то выполз, а теперь вот и ты объявилась.

– Всё получилось не так, как я хотела, – заговорила Маргарита. – Надо было чуть пораньше уходить.

– Чего уж теперь, – вздохнул Кузьма. – Надо думать, как дальше быть, вот что сейчас важно.

– Для начала мы здесь отсидимся недельки две, пока суматоха уляжется, – сказала Маргарита. – Эту дачу сын заранее снял на два месяца, и здесь нас искать никто не станет.

– Сын? – нахмурился Кузьма. – А он здесь при чём? Зачем ты ввязала в это дело мальчика?

Маргарита покачала головой и улыбнулась.

– Нашему мальчику уже двадцать лет, – сказала она. – И он вполне самостоятельный мужчина. Видел бы ты его, не задавал бы таких вопросов.

Кузьма промолчал. Маргарита всё ещё казалась ему человеком с другого берега – бесконечно чужой. Горькая складка портила её рот. В глазах не было азартного блеска, и она уже не могла обмануть его беспечной болтовнёй.

Маргарита нервничала, понимая, что Кузьма не верит ей, и не знала, как держаться с ним.

В состоянии душевного упадка и напряжения, в котором находился Кузьма, Маргарита казалась ему неинтересной и жалкой – человеком прошлого, но…

– Ты что, всё ещё не веришь мне, что я родила от тебя сына? – раздражённо спросила она. – Да он же вылитый ты! Даже на фотографиях видно.

Кузьма пожал плечами.

– Ты много лгала мне раньше, и ничто не мешает тебе делать это и сейчас, – сказал он. – Если мы встретимся и поговорим с твоим сыном, тогда, быть может…

– Ах, вот как, но тогда послушай, – и Маргарита вдруг рассказала ему о том, что их сын был зачат незадолго до расставания, в начале 1918 года, и что она сначала не хотела рожать – всё, без недомолвок, не щадя себя. Это был щедрый жест с её стороны, но Кузьма воспринял его как попытку очередной раз одурачить его.

– Но послушай, – попытался он возразить, но…

– Что «послушай»? – дерзко перебила его Маргарита. – Ты считаешь, что я пытаюсь навесить на тебя ребёнка, «нажитого» от другого мужчины? А ты не задал себе вопрос – для чего мне всё это? Парню уже двадцать лет, и он вполне может о себе и сам позаботиться. Уже позади вся боль, тревоги, бессонные ночи… Не хочешь – не надо, Дима не твой, а только мой сын! Мой и ничей больше! Я не хочу говорить за него, но… Ему уже и отец больше не нужен! Со дня своего рождения он видел только моё лицо, отзывался только на мой голос, понимал только мои руки! А ты, не видя его, уже морду воротишь! Он ничего не боится, никогда не плакал и не бежал жаловаться, а всегда давал обидчикам сдачу. Я вскормила и вырастила его, а ты…

Поджав от обиды губы, Маргарита смерила Кузьму уничтожающим взглядом, и он понял, что эта женщина совсем не любит его. Но какая она дерзкая и сильная! Да она вполне способна…

– Подожди, не горячись, – сказал он угрюмо, пытаясь скрыть растерянность. – У меня никогда не было детей, и вдруг… Я никак не могу к этому привыкнуть.

Маргарита подтянулась и овладела собой.

– Ладно, давай поговорим о другом, – сказала она. – Нам необходимо обсудить, что теперь делать.

– Действительно, это сейчас важнее всего, – согласился с ней Кузьма. – Пролетят две недели и… Перед нами встанет выбор: либо застрелиться, либо сдаться. Иного выхода я не вижу, а ты?

– Выход есть, – возразила Маргарита. – Прежде чем идти за тобой, я всё хорошо обдумала, взвесила и…

– Ты собираешься мне предложить бежать из страны? – догадался Кузьма. – Да, я с тобой согласился бы на эту авантюру лет двадцать назад. Тогда и границы не охранялись так тщательно, и можно было идти куда угодно, как через проходной двор.

– Нет, мы поступим иначе, – усмехнулась Маргарита. – Мы сделаем так…

16

Проснувшись, дон Антонио не помнил, чтобы ему что-то снилось, но из головы не шла одна навязчивая мысль: либо он вернётся обратно в Португалию, либо сойдёт с ума. Его охватила дрожь, он вскочил с постели, мокрой от пота, и вышел из купе.

Взглянув на часы, дон Антонио покачал головой, так как, судя по времени, поезд приближался к границе с Испанией.

В проходе появился проводник. Звеня колокольчиком, он стучал в двери купе и громко предупреждал:

– Господа, приготовьте для проверки документы, мы подъезжаем к испанской границе!

«Начинается нервомотка», – подумал с сожалением дон Антонио и вернулся в купе.