По ту сторону

— Ты, Жорка, плохо разбираешься и не понимаешь главного. Эльза Карловна смотрит на нас, как на рабов, и потому будет всегда одинакова. Ей ничего не стоит заморить нас голодом, замучить досмерти, — доказывал Вова, понявший раньше других, что работать им, хочешь не хочешь, а придётся. — Даже немца Макса она держит в чёрном теле. Мы стоим с ним вчера и разговариваем. Он, как будто ничего человек. Ну, и откуда ни возьмись — Эльза Карловна. Она как заорёт на него. Он улыбнулся мне, сказал: «Не бойся», а сам всё-таки отошёл… В самом деле, ребята, давайте крепче дружить. Ведь мы пионеры!

Вова торжественно поднял руку, словно для салюта. Мальчики на мгновение застыли, выпрямившись, как на линейке.

Но тут же опомнились и взялись за лопаты…

Однако поездка Эльзы Карловны на строительство в этот день не состоялась: разразилась гроза.

Ливень согнал всех со двора, и ребята рано забрались в свою каморку.

— Хоть бы немножко согреться, — жаловался Юра, вода ручейками стекала с его куцей курточки.

— Может, тебе тёплую баньку нужно, — пробовал пошутить Жора.

Но никто не поддержал шутки. Приунывшие ребята молча стягивали насквозь промокшие, облепленные грязью башмаки и едва шевелили онемевшими пальцами. Юра чувствовал себя особенно плохо. Дышал он тяжело и покашливал, а на щеках яркими пятнами горел румянец.

Все быстро улеглись и погасили свет. Жора лежал с открытыми глазами, чувствуя за спиной согревающее дыхание Вовы.

Мутные струйки текли по запылённому окну. Редкие отблески молнии освещали во тьме бледные лица мальчиков.

— Вот в такую ночь хорошо бежать! — шепнул Жора.

Вова не отозвался.

— Ты чего молчишь? — повернулся Жора к товарищу.

Отдалённый раскат грома прокатился над крышей и замер.

Вова сразу приподнялся и, стиснув пальцами Жорино плечо, горячо прошептал:

— На выстрелы похоже, правда? Повсюду сейчас бой идёт! А наши всё равно их побьют и придут сюда!

— Кто про нас вспомнит? — вздохнул Юра. Он тоже не спал и слышал, как говорили товарищи.

Разгорелся спор. Жора был возмущён неверием Юры. Прыгая босиком от кушетки к дивану, чтобы согреться, он размахивал руками и старался всех перекричать:

— Придёт сюда Красная Армия или не придёт, а всё-таки нас освободят и после войны отправят по домам. Я уверен!

— В суматохе нас могут не найти! — тревожился Юра.

Он часто беспокоился об этом. Сегодня он впервые решился высказать свои опасения товарищам. Но постоянно терзавшая его мысль, облечённая в простые слова «нас могут не найти», была так ужасна, что Юра содрогнулся. Как же жить тогда? Он тяжело закашлялся, жадно прислушиваясь к спору. Ему так хотелось, чтобы ребята успокоили и обнадёжили его!

Костя отмалчивался. Он верил, что Красная Армия за ними придёт. Но сейчас он старался сосредоточить свои мысли, всю изобретательность на одном: уберечь ребят до прихода Красной Армии. «Пусть Жора думает, что угодно, но я-то понимаю, как нам трудно уберечь друг друга», — думал он.

Прислушиваясь к шумному говору ребят, Костя твердил про себя: «Они считают меня плохим товарищем. Не понимают, что я душу готов за них отдать…»

Косте нравилась горячность Жоры, дерзкая независимость его и смелость. Как часто он сам еле сдерживал себя, чтобы не нагрубить ненавистной хозяйке! Но Косте казалось, что своей осторожностью он заслоняет ребят от лишней беды, и только ради этого он мирился с постоянными нападками и насмешками Жоры. Но всё-таки больше ему невмоготу, надо объясниться.

Костя наклонился к самому уху Вовы и заговорил быстро, захлебываясь и глотая слова:

— Ты не думай, Вова… Я в наших крепко верю! И никогда не испугаюсь, если надо что-нибудь сделать вместе со всеми. Но ведь надо же обдуманно поступать! А если будем свои головы сгоряча, как Жорка, под удары подставлять, то можем и Красной Армии не дождаться. Перережут нас всех, как цыплят, и всё.

— Я про тебя плохо и не думал! — Вова поглядел Косте прямо в глаза.

Юра и Жора даже не заметили их разговора, разгорячённые спором.

Вова послушал-послушал и рассмеялся:

— Чудаки вы какие! Красная Армия обязательно сюда придёт. — Голос Вовы зазвенел уверенно, горячо. — И про нас никто не забудет, всех освободят. Только мы сами должны крепко верить, дружить, не сдаваться. Давайте вот потихоньку соберёмся и решим, как сделать, чтобы легче было нам дождаться Красной Армии.

— И девчат пригласим? — спросил Юра.

— Всех не надо. Позовём Шуру, а она пусть расскажет Люсе и Ане.

— А может, лучше сразу всех собрать?

— Всех нельзя, — сказал Жора. А вдруг к ним в каморку затащится Лунатик, а их нет?

Лунатиком ребята прозвали отца Эльзы Карловны за то, что днём он редко выходил во двор, а по ночам бродил чуть не до утра. То в коровник зайдёт, то к ребятам наверх поднимется, то прохаживается по двору, пыхтит трубкой, бормочет что-то себе под нос, кашляет и без конца бродит всю ночь, точно сторожит своё богатство.

Решили так, как предложил Вова. Соберутся на чердаке Жора, Юра, Костя, Вова и Шура ночью, после работы. Жора и Юра попеременно будут наблюдать за воротами коровника, чтобы вовремя спрятать Шуру, если Лунатик вдруг забредёт к ним.