По твоим следам

Отношение пожилого купца приободрило меня, не спеша окинула молодого мужчину надменным взглядом. Этакий учёный, что свысока смотрит на чужие пороки. Недостойно молодому мужчине сплетничать! Знала, что греки любят посплетничать, но это в городе лучше помнить, а сейчас такое поведение мешало. Мой надменный вид подействовал на Павсикакия. Я заметила, как мелькнуло раздражение в его взгляде, на замечание Мелетия он важно заметил:

– Прежде чем безусым юношам отправиться в путь, надо знать, что ожидает в пути. – и лишь удвоил свои усилия в описании подробностей.

Пожилой купец только отмахнулся. Мол, что с дурака взять? О, боги, Павсикакий ещё и старость не уважает! Надо как-то ему отрубить охоту дразнить меня. Уверенность в том, что юный купец избрал меня целью своих слов, возрастала с каждым шагом. Мне пришла в голову идея, довольно грубая, но другой способ не нашёлся: Слушать дальше в деталях житейские рассказы, как скифы лишают чести женщин, поднимают на копья детей и пускают внутренности старикам, стало выше моих сил.

– Насколько я вижу, Павсикакий, ты не относитесь ни к тем, ни к другим. Чего тебе беспокоиться?

Многие громко засмеялись, даже рабы, а молодой купец насупился. Он окинул остальных злым взглядом, от которого и мне стало не по себе, но ещё долго кто-то тихонько похрюкивал или фыркал в кулак, припоминая мою шутку. Но моя цель была достигнута, этот грязный фонтан перестал бить и умолк. Дева-Хранительница, я не хотела обидеть этого человека, если б могла избежать как-то его речей.

Я тайком радовалась, что купцы отвлеклись от моей личности. Отряд моего любимого ушёл вперёд на полдня пути. Я надеялась, что мы быстро догоним его. Вот будет встреча!

– И как тебя отец одного отпустил в дорогу?

Мой благодетель заскучал и решил расспросить меня. Я отвечала словно нехотя:

– Я выпросил у него разрешения посмотреть мир. Много чудесного читал в книгах о здешних народах у Исигона и Ктесия.

Мелетий фыркнул и заметил:

– Нашёл кому верить! Эти писаки такого насочиняли, чтоб привлечь внимание к своим книгам.

Я вскинула бровь и повернулась к нему не спеша:

– Так я не увижу того о чём читал?

– Странно, – в наш разговор влез владелец скифской лошади. – ты утверждал, что из Миллета, а диалект как у херсонесита.

Вот же пристал, спасения от него нет! Я испугалась, но решила играть до конца. Окинула его взглядом, как можно презрительнее. В ответ молодой человек гордо вздёрнул свой большой нос. Только бы добраться до моего любимого, под его крылом мне никто не страшен. Я села по-мужски, широко раскинув стопы, и в упор посмотрела на задиру.

– Павсикакий, вы будете меня учить моему родному диалекту?

Нас – детей купца учили торговле, меня как будущую жену купца, чтобы разбираться в деле, пока муж в отъезде. Жёны простых торговцев вовсе сами сидели в лавках. В полисе селились семьи из разных племён. Языки мне легко давались, понимала множество диалектов и различала словно музыку. С домашними рабами даже выучила хорошо скифский. Он хотел потягаться со мной? Наши взгляды схлестнулись, словно бойцовские петухи на боях, которыми любили развлечься горожане в прохладный вечер. Отступать не собиралась, и твёрдо держала взгляд, насколько возможно в движении по дороге. Этот человек ненавидел меня, даже воздух между нами уплотнился. Вмешался мой благодетель:

– Чего ты пристал к мальчику? Никаких драк в моём караване.

Павсикакий сразу утих. Его друзья отвлекли его разговорами. Мне стало неловко, ещё ехать с купцами до Ялоса. Я оглянулась вокруг, в голову не приходило никакой дельной мысли, чтоб сменить разговор. О чем поговорить: о политике или о женщинах? На севере над рекой вился сизый туман, за него и ухватилась:

– А что там за дым? Какое селение?

– Нет никого. На реке давно не живут.

– Пожар в лесу значит? – холодно заметила я. – Говорят, летом там бывает такое.

Мелетий посмотрел в сторону реки и приставил ладонь козырьком над глазами. Через несколько мгновений он резко изменился в лице и стал гнать меня с повозки.

– Слезай, говорю, и беги рядом, если жизнь дорога! – с этими словами он злобно стегнул своих волов.

Я упёрлась, потому что не понимала причины столь резкой смены настроения. Дева-Хранительница, что происходит? Купец готов и мне всыпать плетей. Остальные тоже засуетились.

– Что ты увидел?

– Это не дым от огня, а пыль от земли летит! Столько коней только от армии кочевников может идти… Вспомни про скифа, он и появится!

Варвары?! Дева-Хранительница, спаси нас! Меня тоже подхватила общая паника, мигом спрыгнула, едва не подвернула ногу, и чуть не попала под лошадиные копыта. Не может такого быть, откуда идут скифы? Моя семья! В Херсонесе ведь ничего не подозревают! И на хоре не знают и мирно занимаются домашними делами! А мои друзья?! Скоро затрещат пожары в домах, а кони сровняют урожай с землёй. И прощай потраченные силы земледельцев за последние нескольких месяцев! А это голодная зима! Надо предупредить! Хоть бы кто-нибудь из купцов сообразил отправиться с посланием.

– Откуда они здесь? – от страха мой голос стал предательски тонким и хриплым.