По велению вселенной… Я завоевываю земли

Когда об этом узнали одноклассники – они начали высмеивать мой образ жизни. Я не говорила о причинах, боялась давить на жалость, да и вспоминать не хотелось. Я старалась не плакать, вспоминая ее лицо, не хотела показаться слабой и ничтожной. Я начала выбивать из них урон, но меня оставили на второй год. Не могу сказать, что жалею о содеянном.

Когда-то я загадала самое сокровенное желание. Я делала все, чтобы мама была здорова и снова читала мне сказки по ночам. Чтобы та была бессмертным эльфом и никогда не старела. Она жила в моем сердце и я никого не подпущу к ней.

Когда ее не стало, я поняла всю зыбкость своего мировоззрения. То был тщетный мир, в котором я жила ранее, не имеющий право на существование. Теперь я живу другой жизнью, и в нем нет места моим слабым сторонам.

Я – главный герой.

Я всегда знала это.

Остальные – лишь актеры второго плана.

Я должна добыть сердце дракона.

Я должна убить дракона.

Я должна стать драконом.

***

Я отложила лезвие.

– Знаешь, а ты права. Да, хочется. Иногда хочется идти по улице и осознавать, что я могу позволить себе все. Любую вещь, стоит только указать на нее пальцем. Хочется лежать в мягкой кровати с кучей подушек и бодро вставать по утрам, понимая, что мне не нужно ничего делать. Мое будущее обеспечено и оно устойчиво. Так будет всегда

Та распахнула глаза, но блеска в них не было. Кажется, я смогла прощупать ее. Она улыбалась, пусть и фальшиво: – Прекрасное чувство, да?

Я не могла оторваться от ее пустых серых глаз, печальное зрелище: – Да… Прекрасное.

– Вот и я хочу перестать жить в бараках, чинить стены от ненавистной погоды. Хочу спать в мягкой кровати и есть блинчики по утрам. Но знаешь, что я сделаю в первую очередь? Куплю себе красивое черное платье, как у Хепберн в том фильме. Буду ходить в нем по городу, словно по подиуму, и все будут восхищаться мной. Я буду такой красивой, что буду дружить только с теми, кто будет мне под стать.

Я сглотнула. Знаю же, что свои фантазии выдает за чистую монету. Только вот сколько денег человеку не давай – ему всегда все мало.

На всякий случай я решила уточнить: – А ты точно будешь счастлива?

Она пожала плечами: – Всяко лучше, чем сейчас. Может, хотя бы так они разглядят во мне человека.

Мне не было интересно, кто эти «они». О ком бы ни шла речь – это неважно.

Ее голова отлетела по скользкой поверхности меча. От нее не осталось никакого навара. Даже внутри мертвая пустота.

Может, у нее и правда не было имени. Впрочем, даже если и было, хорошо, что она его не назвала. Так она не стала для меня полноценной личностью.

Я так устала от сегодняшнего дня…

А мне предстоит еще долгий путь.

***

Ранение давало о себе знать, и хромота не отступала. После произошедшего я даже не смотрела на, оставшуюся от Ларисы, дорогую одежку. Тошнота подступала к горлу, но мой желудок был пуст. Как быстро эти вещи для меня лишились ценности. Даже Машины свитеры на вид приятнее, чем ранее описанные мечты «нежити».

Я медленно шла по пустому коридору, опираясь о стены, как сразу же увидела его, зажимающего в руках тонкий клинок. Однако я, почему-то, вздохнула с облегчением. Я знаю, что не вступлю в бой.

– Пожалуйста, не останавливай меня.

Игорь отрицательно покачал головой.

– В стенах школы нельзя. Пошли, выйдем.

– Не смогу. Ранена. Ты быстро устранишь меня. Ты сильный, а я выдохлась. Я без должного отдыха не смогу даже защитить себя.

– Ты не оставляешь мне выбора. Они все равно скоро придут за тобой. Я предупреждал тебя.

«Да знаю я» – не решилась сказать вслух я. Просто хотелось помолчать в его компании, как уже ранее это бывало.

Тяжело вздохнув, я плюхнулась ему в грудь. Все равно он скоро забудет это, или я уничтожусь. Какая уже разница.

– Это еще что?

– Отстань. У меня есть свои слабости. Стенами не запрещено.

Мы стояли так не меньше минуты.

Я ощутила поглаживание теплой ладони на своей голове. Так хотелось запечатлеть этот миг. Мы были вместе и в кабинке аттракциона, и дома на кухне, но тогда мое ослиное упрямство мешало насладиться моментом. Сейчас все было по-настоящему. Я почти заплакала, но тут же запретила себе и эту слабость.

– Что же будет дальше? – Спросил он.

– Доберусь до учителей.

– Я не могу тебе это позволить.

– Знаю, но ты уже позволил этому случиться.

Он тяжело вздохнул: – Что ж там за желание такое…

До меня только сейчас дошел смысл безрассудного поступка. В его компании я могла чувствовать. Мне нравилось чувствовать! Я хотела этого. Всегда! И теперь, когда я осознала это, я висела на волоске от гибели.

«У меня осталось одно сердце» – задумалась я, – «Одно чертово сердце… Что же делать?»

Еще нога эта. Черт… Да, аптечка позволяет вынуть снаряд и мгновенно залатать рану, но боль не проходит так просто, нужно время. Так будто специально задумано вселенной, чтобы ты помнил, каково это испытывать мучения и от того начинать загадывать желания.