По военным дорогам отца

События же развивались следующим образом. Еще до отъезда военного министра ДВР из Дайрена, 30 ноября 1921 года, японские генералы впустили в «нейтральную зону» состав, в вагонах которого находились запломбированные ящики с надписями: «Груз потребительского общества». Их охрану до станции Шмаковка несли японские часовые, но при подходе к границе «нейтралки» хозяевами непонятного груза стали белоповстанцы, подошедшие сюда пешком и без оружия. В момент были сорваны пломбы. Во вскрытых ящиках оказались винтовки, пулеметы. Офицеры, проследив за вооружением подчиненных, собрали взводы и роты, а через некоторое время эти подразделения были сведены в батальоны и, приняв боевые порядки, вторглись на территорию ДВР.

2 декабря ударная белоповстанческая группировка сбила слабые заслоны HP А в районе станции Иман и стала, используя свое численное превосходство, быстро продвигаться вдоль линии железной дороги в направлении Хабаровска.

В Читу отец не опоздал - приехал 18 декабря, но отвести угрозу от Хабаровска не успел. На следующий день, наступая по фронту и широко применяя обход флангов через китайскую территорию, белоповстанцы вышли к столице Приамурья. Были отданы четкие распоряжения об организации прочной обороны города, однако командование вновь созданного Восточного фронта не сумело выполнить первейшее указание главкома о создании сильной группы войск в районе Казакевичево, и Хабаровск пришлось сдать.

В ночь на 22 декабря части НРА отошли на левый берег Амура, а пять дней спустя отступили на станцию Ин. Противник предпринял попытку окружить и уничтожить собравшихся здесь народоармейцев, но был разбит и отброшен к станции Волочаевка. [128]

Волочаевка… Совсем молоды были ее герои, а некогда глухая приамурская деревушка стала уже известной не только в нашей стране.

Накануне празднования пятнадцатилетия волочаевских боев отец почему-то завел с нами, детьми, разговор о Германии, куда он ездил еще в начале тридцатых годов, и припомнил такой эпизод:

- В Берлине я лучше всего чувствовал себя в Веддинге. Это пролетарский район, ну как Красная Пресня в Москве. Зашел в клуб. Там показывали советский фильм. И, знаете, просмотрев картину, рабочие сначала тихо, а потом полным голосом запели нашу знаменитую дальневосточную песню…

- «По долинам и по взгорьям», да? - сразу выпалил старший брат Всеволод.

- Постой же, неверно, - насупился отец. - Сколько твердил вам - не так! «По долинам, по загорьям…» - начинают ее бывалые партизаны и дальше поют иначе,

- Пап, а все-таки «нал ива лися знамена кумачом последних ран», - попробовал возразить старший брат, - звучит сильнее, чем… - и Сева запел:

Развевалися знамена,

Из тайги на вражий стан

Шли лихие эскадроны

Приамурских партизан…

- Вот так и сильнее, и, главное, вернее. А ну-ка вместе:

И останутся как сказка,

Как манящие огни

Штурмовые ночи

Спасска, Волочаевские дни…

Этот же эпизод с песней, услышанной в Берлине, отец привел в своей речи 22 февраля 1937 года на собрании участников гражданской войны на Дальнем Востоке, заключив его словами: «Видите, как далеко за пределы горы Июнь-Корапь и нашего с вами Хабаровска выходит значение Волочаевки…»

* * *

В годы давних поездок из Москвы в Хабаровск, после того как за вагонными окнами неспешно проплывет сказочная Июнь-Корань с алым стягом и фигурой красного воина в длиннополой шинели на вершине сопки, отец, выдержав в строгости минуту молчания, твердо чеканил:

- Все. Считайте, мы - дома… [129]

Теперь и хабаровчане, и гости их, сокращающие посредством авиации сверхдальние расстояния, лишены возможности еще до встречи с городом воздать должное бессмертному подвигу геройских народоармейцев, которые в далеком двадцать втором сделали под Волочаевкой решающий шаг к окончательному освобождению от белогвардейцев и интервентов Хабаровска и всего Дальнего Востока.

Но есть у дней сегодняшних и неоспоримое преимущество перед нашим довоенным прошлым: чтобы встретиться с Волочаевкой, ныне можно и не покидать Хабаровска, она как бы сама переместилась в город и стала главным объектом священного поклонения всех, кто заходит в музей обширнейшего края, столь богатого своими революционными, боевыми и трудовыми традициями.

Наутро после вступления на дальневосточную землю я направился прежде всего сюда, на первую свою встречу с панорамой «Волочаевская битва». Это величественное (его размеры - 40 метров по окружности и 6 метров в высоту) творение искусства выполнено московскими художниками-баталистами С. А. Агаповым и А. А. Гор-пенко. Торжественное открытие панорамы состоялось в 1975 году.