По военным дорогам отца

«Когда мы начали партизанские отряды превращать в регулярную армию, - вспоминал отец на слете участников волочаевских боев в феврале 1937 года, - это не [126] только сокращало тылы, но и обеспечивало повиновение, выполнение приказов. Наряду с этим, как вам известно, наша армия стала менять свой возрастной состав. В ходе реорганизации мы пытались сделать армию однородной по возрасту и по физической выносливости. До реорганизации в армии состояли бойцы в возрасте от 15 до 70 лет, что было явно ненормально» {100}.

В приказе № 3 от 30 июня 1921 года председатель Военного совета главком НРА В. К. Блюхер и член Военного совета М. И. Губельман указывали:

«Только хорошо обученные, идейно воспитанные, спаянные сознательной революционной дисциплиной бойцы смогут составить крепкие, надежные боевые ряды, способные на выполнение ответственных задач, и подготовка таких бойцов является нашей первой неотложной задачей» {101}.

В создании кадровой, строго дисциплинированной армии особое значение придавалось партийно-политическому аппарату, для укрепления и улучшения работы которого было образовано военно-политическое управление НРА,

Организационная перестройка протекала в обстановке продолжающихся боев с бандами барона Унгерна. И чисто боевые дела отец решал, действуя рука об руку с М. И. Губельманом, широко привлекая к этой работе и других членов Военного совета НРА.

А позже ему довелось длительное время трудиться в самом непосредственном контакте с Ф. Н. Петровым, и притом не в столице республики, а далеко за ее пределами - в китайском городе Дайрене. В 1921 году заместитель премьер-министра возглавлял на конференции с представителями Японии делегацию Дальневосточной республики. Когда переговоры зашли в тупик, Ф. II. Петров обратился к правительству с просьбой командировать в Дайрен военного министра ДВР и главкома НРА.

По свидетельству Федора Николаевича, В. К. Блюхер сыграл большую роль в ведении переговоров с японцами, твердо и решительно отвергнув все 17 пунктов их требований, принятие которых грозило превращением российского Дальнего Востока в колониальный придаток империалистов Страны восходящего солнца.

А вот что вспоминал в 1937 году отец о первой и своей жизни дипломатической миссии:

«Провожая меня с конференции, говорили (имеются в виду японцы. - В. П.): [127] «Желаем вам счастливо доехать до Читы, мы боимся, что вы опоздаете». А сказано это было потому, что если мы не захотим подписать договор, то они найдут другое правительство. Поскольку договор мы не подписали, а марионеточному правительству надо было создать территорию, японцы спешно подготовили наступление белогвардейских армий.

Правда, я на проводах сказал, что «я не сомневаюсь приехать в Читу, а переговоры, если нужно будет начать, мы начнем во Владивостоке».

События же развивались следующим образом. Еще до отъезда военного министра ДВР из Дайрена, 30 ноября 1921 года, японские генералы впустили в «нейтральную зону» состав, в вагонах которого находились запломбированные ящики с надписями: «Груз потребительского общества». Их охрану до станции Шмаковка несли японские часовые, но при подходе к границе «нейтралки» хозяевами непонятного груза стали белоповстанцы, подошедшие сюда пешком и без оружия. В момент были сорваны пломбы. Во вскрытых ящиках оказались винтовки, пулеметы. Офицеры, проследив за вооружением подчиненных, собрали взводы и роты, а через некоторое время эти подразделения были сведены в батальоны и, приняв боевые порядки, вторглись на территорию ДВР.