По волчьему следу

- Артур не мог так поступить! – поняв, к чему она мне сказала про стирание памяти, я решила сразу ей всё объяснить, добавив голосу резкости. – Он любит меня! Арсений что-то сделал с ним, раз он до сих пор не пришёл за мной. И вы просто не понимаете…

- Милая, - перебила меня женщина, смотря с таким сочувствием, что на мгновение мне стало немного стыдно за свой тон, - магия памяти очень необычна, и лично я не знаю ни одной ведьмы, которая смогла бы удалить её частично, по желанию заказчика. Но если ты так уверена в своём Артуре, давай проверим, есть ли на нём вообще какие-либо заклятия? Или любые другие магические следы?

- Вы ведьма? – спросила я, затаив дыхание.

- Меня зовут Аня, - улыбнулась мне женщина, взяв за руку и ведя в сторону входа в дом. – Пойдём, проверим, что на самом деле с твоим Артуром.

На такую удачу я и рассчитывать не могла! Сейчас она убедится, что на Артуре действительно заклятие и поможет мне! Может быть, у меня даже получится уговорить её помочь снять его!

- Что будешь делать, когда убедишься в его причастности? – спросил у меня Станислав, когда мы проходили мимо него. – Учиться, я так понимаю, желания уже не будет?

Остановившись, я на мгновенье задумалась. Бред, конечно, полнейший, в Артуре я уверена, как в себе самой, если не сказать, что больше. Но, допустим, Арсений действовал по указке сына – что тогда?

- Учиться буду, - ответ пришёл сам собой, стоило нам с Бестией на одно мгновение представить, что сапфировый волк действительно смог так с нами поступить. Смог обмануть и предать самым жестоким образом. – Чтобы в один прекрасный день перегрызть им обоим глотки.

Станислав на мои слова лишь хмыкнул, неопределённо пожав плечами, а я продолжила идти за Аней, в дом.

- Ух! Какая кровожадная малышка! – долетел мне в спину голос Андрея, а следом за ним звук очередной оплеухи. – Ай! Папа! За что?

- За ребячество и позёрство! – донёсся ответ Станислава, и я не смогла сдержать улыбку.

Когда-то и у меня была семья. Шутки, дружеские подначивания, забота друг о друге… Тяжело быть в семье пятым ребёнком – две старшие сестры и двое старших братьев всегда смотрели на меня немного свысока, считая себя в разы умнее и гораздо опытнее, не упуская шанса мне это лишний раз сообщить. Я думала, что они любят меня! Но разве, когда любят, могут так легко отказаться? На площади, когда меня изгоняли, были только родители, которые с лёгкостью отреклись от меня. Никто не встал на мою защиту. Мама с папой просто смотрели, как меня клеймят и изгоняют. Без слёз, без лишних эмоций – они просто стояли и смотрели, как меня лишают права на жизнь.

- Всё в порядке? – вкрадчиво спросила Аня, выводя меня из задумчивости.

- Да, - кивнула ей, осматривая комнату, в которой мы оказались.

Мракобесье! Погрузившись в свои мысли, я совсем не заметила, как мы поднялись на второй этаж, и зашли в небольшую комнату, немного смахивающую на кладовку. Вдоль стен стояли стеллажи, с заваленными всякой всячиной полками. Здесь были и банки с непонятным содержимым, соседствующие с книгами и пучками высушенных трав. Дополняли обстановку комнаты два стола, так же не являющиеся примером порядка, так как тоже полностью были завалены всевозможной глиняной утварью и исписанными рунами листами.

- Садись, - махнув мне рукой в сторону неприметного диванчика в углу комнаты, Аня взяла деревянную миску, и начала метаться по помещению, то бросая в неё сухие веточки, то капая что-то из той или иной баночки. Минут через пять она присела рядом со мной, поставив посудину между нами. Заглянув в неё, поверх странно пахнущей буро-зелёной жижи белело небольшое куриное яйцо, с виду совершенно обычное. – Это самый простой и верный способ узнать помнит ли о тебе тот, или иной, человек. Ну, и как бонус, будет информация о том, что он в эти моменты чувствует.

- Что нужно делать? – меня настолько переполняло желание доказать им всем, что Артур любит меня и ни в чём не виноват, что я была готова на всё!

Даже если бы Анна мне сейчас сказала съесть всё это месиво, с улыбкой закусив при этом сырым яйцом, вместе со скорлупой – я бы сделала, не задумываясь ни на секунду! Но всё оказалось гораздо проще – мне нужно было взять яйцо в руки, закрыть глаза и думать об Артуре. И чем ярче и насыщенней будут мои воспоминания, тем лучше. После этого, если мой сапфировый волк действительно ничего обо мне не помнит – яйцо останется белым, если же нет (что просто невозможно!), то оно примет цвет, по которому можно будет определить эмоции, направленные в мою сторону. В общих чертах, конечно, полного расклада такого рода магия не даёт, как пояснила мне ведьма.

- А что на счёт магии? – решила уточнить я. – Как мы узнаём, есть ли на Артуре какие-либо заклинания?

- Это будет сразу видно, - спокойно объяснила мне Анна, - цвет будет не ровный, с коричневыми вкраплениями, будто грязный. Вне зависимости от основного цвета, который приобретёт скорлупа.