По воле судьбы. Без права на спасение

Больше она не медлила, и твердо решила выяснить что происходит, а ещё излить поток бушующих, и не самых приятных эмоций, на ничего не подозревающего, но явно заслужившего этого, по мнению Ханны, юношу.

Она подошла и резко опустила руку ему на спину. Длинноволосый брюнет болезненно дёрнулся, быстро повернул голову и яростно посмотрел на Ханну. Через пару секунд в его взгляде появилось узнавание, и он заговорил:

— А, эт ты? С-садись, выпить хошь?

Он был в стельку пьян. Девушка поняла это сразу, как только услышала. Его тенор, звучал как-то хрипло, а язык слегка заплетался. Такое приветствие, просто обескуражило её, а из головы тут же вылетели все мысли, вместе со словами, которые она хотела ему сказать.

— Тадж. Мы же должны были у храма встретиться. А что у тебя со спиной, ты что упал с лошади?

От Ханны не ускользнула болезненная реакция юноши, на её прикосновение. Она была сбита с толку и спросила первое, что пришло в голову. Однако, Тадж повёл себя странно, и не мало удивил её. Он начал смеяться, надменно, наигранно, и громко, брызгая вокруг слюной, испуская винные пары. Люди вокруг громко говорили и смеялись, играла музыка и смех юноши утонул в этих звуках, но несколько людей за соседними столами, стали любопытно поглядывать на молодую пару.

Младший сын главы самой влиятельной в Маджите гильдии шикари, предстал перед ней совсем в новом свете. Да он пил, но никогда не напивался до такого состояния и всегда был достаточно собран, чтобы вести себя прилично. Сын богатых родителей, но недостаточно избалованный, чтобы терять чувство собственного достоинства. Как и любой мужчина из касты охотников, любит стрельбу из лука, скачки на лошадях, и красивых девушек. Самодоволен, и вульгарен, как и любой молодой воин. Помахать саблей, выпить вина, поиграть в карты, пристрастия настоящего мужчины. Таким Ханне всегда виделся Тадж. А теперь она видела перед собой совсем другого человека. Ей почему-то казалось, что перед ней сидит и ржет, избалованный до предела ребёнок, грубиян не знающий ни рамок приличия, ни пределов своих капризов. Это вызвало в ней отвращение. Он перестал смеяться, вытер рукавом рот, и снова посмотрел на девушку, прищуренным взглядом:

— Нет, я не упал с лошади. — Язвительно ответил он, и опять отвернулся, приложившись к кружке с вином.

— А что тогда случилось? — Спросила она грубо. Наверное, грубее чем хотелось, но уж слишком он злил её сейчас.

— Ты со мной случилась, — не поворачиваясь ответил Тадж.

— Да, и что это значит? Я виновата в том, что с тобой произошло?!

Она сама не заметила, как повысила голос. На Таджа это подействовало не лучшим образом. Он резко встал, ударив о стол глиняной кружкой, которая чудом не разбилась. Его пьяный голос напугал Ханну:

— Представь себе, ты!

Ханна подметила, что всё больше людей коситься на них, и из-за этого ей стало не ловко. Девушка вызывающе смотрела на Таджа снизу, вверх:

— Нам нужно серьёзно поговорить, — сказала она так твёрдо, как только могла.

Юноша, отвлёкся на неё, не более чем на удар сердца, а затем хотел продолжить свою нетрезвую речь, но Ханна решительно ухватила его за рукав куртки и потащила подальше от столов. Тадж в процессе пытался допить вино, но уронил кружку, и она всё-таки разбилась, вызвав молчаливое негодование у присутствующих.

— Эй ак-к-куратне-ей, я куртку облил!

Она затащила его в переулок, не освещённый огнями праздника, и резко, сама того не ожидая, сильно прислонила его спиной к стене. Юноша поморщился и оттолкнул её. Ханна была в полной растерянности. Никогда Тадж не позволял себе такого. Девушка попятилась назад, споткнулась и чуть не упала. Обида подступила к груди, и встала комом в горле. Но она из последних сил взяла себя в руки:

— Тадж! Да что происходит?! Скажи, что у тебя со спиной?!

— Ещё раз дашь волю рукам, я за себя не отвечаю! — Сказал он грубо, вместо ответа.

— Прости, я не хотела. Может уже расскажешь, что с тобой стряслось. Если уж обвиняешь в чём-то, то хотя бы объясни!

Он, внимательно глядел на девушку, медленно расстегнул куртку, спустил её до пояса и повернулся к ней спиной. Ханна застыла с раскрытым ртом. Её хотелось что-то сказать, но она не могла. Верхний участок голой спины, являл собой ужасное зрелище.

Запёкшаяся кровь, тонкими полосами испещряла смуглую кожу юноши. Она поймала себя на мысли, что пытается посчитать количество нанесённых ударов, когда Тадж запахнул куртку, и повернулся к ней лицом:

— Отец сказал, что бил не в полную силу, и что урок пойдёт мне на пользу. — Он икнул, и уставился на Ханну, в ожидании реакции.

Дар речи так и не вернулся к ней. Рука сама потянулась к Таджу, но он отстранился от неё.

— И за что он тебя? При чём тут я?

— Мой старший брат видел нас вчера на рынке. Он сказал обо всём отцу. — Он снова замолчал, выжидающе глядя на девушку.