По воле Тьмы

Он любил эти первые минуты наступающей ночи, когда от фонарей ложились на асфальт длинные тени, и все постепенно погружалось сперва в сумрак, а затем во тьму. Он обычно уходил прочь от городского шума, на едва освещенные улочки, иногда пугая встречных прохожих своим внезапным бесшумным появлением. Он любил это время суток. Это было его время, но это было совсем не то место, где ему хотелось бы теперь оказаться – оказаться вместе с ней, как когда-то очень давно… Спустя столько лет он нашел ее. Крохотная искра в миллиарде галактик, в тысяче реальностей… «Любящие души всегда находят друг друга. Они не знают преград. Все звезды шепчут об этом, разве ты не слышишь их голоса?» Да, он слышал их голоса, но среди этих голосов ее голоса не было. А потом ему вдруг просто показалось, что она позвала его, и он поддался глубинной интуиции и пришел на ее зов. Он нашел ее, а она его забыла… Она снова сбежала от него. Спряталась в этом чужом детском теле…

Эпизод четвертый

– Когда Вы уже сделаете это?

Он устало смотрел на меня поблекшими от времени глазами. Иногда мне казалось, что он измотан моей тоской даже больше, чем я сам…

– Не время.

Сухая веточка переломилась в моих пальцах и тут же была отправлена в огонь. Хотя бы это пламя немного утолит свой голод.

– Не время?

Он в недоумении, выжидающе посмотрел на меня, затем потупил взгляд и опустил голову. Ему вообще не полагалось поднимать на меня глаза, но какой теперь в этом был смысл?.. Я больше не правил во Тьме. Имя и безликая тень – вот все, что от меня теперь оставалось. Из могущественного правителя я превратился в обычного посыльного, который получал указания Тьмы и передавал их своим «поданным». Я даже не следил за их исполнением, этим занимался Пратт. Тьме следовало выбрать его, а не меня. Но Она не отпускала меня, держала еще для чего-то при себе…

Он вздохнул.

– Мессир, сколько можно мучить себя? Сколько времени уже прошло! Вы сделали главное – Вы нашли ее. Так сколько еще можно продолжать это самоистязание? Вытрясите уже ее душу из этого тела, да и дело с концом. Заживем, как прежде. Ведь и я истосковался по ней. Ваши дни не ограничены временем, а вот я могу и не дождаться…

Милый, добрый фавн…

– И что ты предлагаешь? Убить ее и забрать душу?

– Убить это тело, – поправил он.

– И когда ты стал таким кровожадным, Кетар?

Фавн с укоризной покачал головой.

– Была бы здесь сейчас Истма-Ил, она бы встряхнула Вас, Мессир, как следует, она бы вытрясла из Вас эту хандру.

– Не поминай ее прах, пусть лежит, не дымится.

Фавн подбросил хворост в огонь.

– Если я убью это тело, Кетар, то ее душа отправится к Создателю, а не ко мне.

– Она – блуждающая душа. Она заняла это тело без позволения.

– Видимо, Создатель позволил ей это. Теперь это ее тело. Иногда так случается, Кетар… Будь она все еще блуждающей душой, найди я ее чуть раньше, успей я выхватить ее до того, как она нырнула в эту оболочку, все было бы иначе… Но теперь… она не помнит меня…

– Она снова полюбит Вас, Милорд, и ее память вернется к ней вслед за ее возродившейся любовью.

– Полюбит? Даже когда она любила меня, то предпочла жизнь с ним вечности со мной. Думаешь, она теперь отдаст мне свою душу? Откажется от жизни? Нет… Нет ничего такого, за что она продаст свою душу, на что обменяет ее. Мы уже стали свидетелями того, что она не пойдет на это. Она… хочет жить, – Махталеон бросил еще несколько сухих веток в огонь.

– Вам нужно тело, Милорд. Там, в той реальности, где она оказалась, у Вас должно быть тело. Вы должны стать человеком. Без телесной оболочки Вы – лишь часть Тьмы, безликая тень, призрак, блуждающий в сгущающемся сумраке… – фавн вдруг осекся и снова опустил голову.

– Что же ты, продолжай. Все так. Я – лишь безликая тень, ночной кошмар, которым пугают детей. Ты прав, фавн. И так было всегда… Но знаешь, ты прав. Мне нужна оболочка. Мне нужно тело.

И огонь вспыхнул, получив целую охапку сухих веток.

Эпизод пятый.

– Не помешаю?

Аврора чуть обернулась на голос. «Конечно нет, нисколько. Ведь эти места в уютной кофейне как раз для таких одиночек, как мы». Она смерила незнакомца взглядом и не ответила.

Стойка у окна… Что может быть циничнее, чем предлагать посетителям, и так отказавшимся от общества по известным только им причинам, садиться лицом к холодному окну и невольно следить за бегущими по стеклу каплями дождя, провожать взглядом опавшие листья, щуриться от яркого летнего солнца – и не видеть ничего в этом свете. А за спиной, там, в основном зале за столиками смеются парочки и группы друзей, верящих в то, что они смогли найти друг друга в этой толпе, а друг в друге – что-то особенное. Эти места для тех, кто ищет уединения в переполненном людьми мире.

Молодой человек, присевший рядом и пытавшийся нарушить ее уединение, вскоре должен был исчезнуть – так же внезапно, как и появился. Она была полностью в этом уверена. Если его не замечать – его не станет.

– Не возражаете?

Аврора безразлично пожала плечом – да в общем-то, нет.