По волнам жизни. Том 1

— Когда мы приезжаем в Бухару, нам назначается аудиенция у эмира. Приходим в парадной форме, я произношу от имени генерал-губернатора соответственную речь. При выходе от эмира нам подносят от его имени подарки: тюки с халатами, с полдюжины, а то и десяток тюков. В каждом тюке на верху парчовый халат, затем бархатный, шелковый и т. д. до самого простого. Это — полный комплект бухарского обмундирования — на все случаи жизни. Подносят также и ковры, ткани…

Приходим домой; к нам тотчас же является бухарский чиновник или купец, поставляющий во дворец подарки, и откровенно спрашивает: «Не желаете ли, чтобы не возиться, получить, вместо халатов или ковров, их стоимость наличными? Ваши подарки стоят столько-то!»

Мы получаем деньги и возвращаем халаты. На другой день или через день являемся откланяться эмиру. При выходе опять получаем тюки халатов, быть может, те же самые, что мы накануне продали, а дома опять обмениваем их на деньги…

Ковры и дорогие ткани не сбывались на месте, а отвозились в Самарканд или Ташкент, где их с большей выгодой продавали местным купцам или знакомым.

Отказаться от подарков эмира считалось невозможным: это значило бы оскорбить «его высочество». Никто, впрочем, и не отказывался.

То же, но в гораздо более скромных размерах, происходило и в отношении Хивы. Хан хивинский был много беднее, и подарки его были редкими, скромными. Зато и честь хану была скромная…

Барон А. Б. Вревский

Барон Александр Борисович Вревский, в мои студенческие годы, был начальником штаба Одесского военного округа. Мне часто приходилось встречаться с офицерами окружного штаба, и они постоянно рассказывали служебные анекдоты о Вревском. Выходило, по рассказам, что он совершенно не справляется с обязанностями, в делах разбирается плохо и кладет анекдотические резолюции.

Поэтому, когда получилось известие, что Вревский назначен туркестанским генерал-губернатором и командующим войсками округа, по Одессе пошла острота:

— Англичане дали в Петербург очень крупную взятку, чтобы в Ташкент назначили Вревского.

Через несколько лет я застал Вревского в Ташкенте.

О нем и по Ташкенту ходило немало рассказов. Командование войсками округа, по-видимому, его мало занимало, и он во всем полагался на начальника штаба генерала Хорошхина. Как администратор, он также ни в чем не проявлял своего индивидуализма. Говорили, что он во всем соглашается с докладчиками. Ему, однако, повезло в том, что гражданские дела оказались в руках весьма почтенного человека, управляющего его канцелярией Нестеровского.

Все же впечатление было таково, что край при Вревском распустился, и все распоясывается. На слабость управления Вревского было обращено внимание в Петербурге, и была назначена ревизия края. Во главе ревизионной комиссии был послан грозный ревизор военного ведомства, генерал Баранок. Его имя наводило ужас на чиновников. Кто был этот Баранок? Думаю, что он мог быть чехом, там есть фамилия Беранек (барашек), которая, как часто бывало с чешскими фамилиями, слегка переделалась.

Особенно трепетала ревизии Ферганская область, и, конечно, не без основания. Далекая от глаз начальства, она особенно поддавалась влиянию разнеживающего южного солнца и азиатской халатности. Но очень волновался и сам Вревский, чувствовавший, что острие ревизии направлено против него.

Приехал Баранок и начал метать молнии. Но почти тотчас же сильно заболел.

Крылатая молва разнесла, что Баранок отравлен ревизуемыми. Конечно, это было совершенным вздором, но Вревский еще больше взволновался, боясь, что эта сплетня дойдет до столицы.

Баранку потребовалась спешная операция. Лучшим хирургом в Ташкенте был тогда доктор Фогель, сам в это время бывший при смерти вследствие туберкулеза. Вревский лично приехал к Фогелю и упросил его подняться с постели и сделать операцию Баранку.

Фогель, военный врач, не счел возможным отказаться. Встал и сделал операцию. Как утверждала вдова Фогеля, именно этот шаг вызвал ухудшение здоровья и скорую смерть самого Фогеля[311]. Но не удалось спасти и Баранка, он умер.

По Фергане пошли гулять стихи:

Как ни ужасен и жесток
Генерал был Баранок,
Но на сей раз Фергана
Рукой хирурга спасена.

Так молва истолковала, будто Фогель зарезал Баранка…

Со смертью Баранка вопрос о ревизии края естественно отпал.

Вревский был большим барином, и этим пользовались как окружающие его, так и большой штат служащих при доме. Его безбожно обкрадывали. Бывало, что, несмотря на большие расходы, гости с его официальных приемов уходили совсем голодными. Случалось, что не бывало в доме чем поужинать и ему самому. А штат служащих наживался.

Это было связано с семейным положением Вревского. Он был одинок, кажется, вдовец. Но у него в доме постоянно сменялись племянницы, при которых состояла, независимо от возраста племянниц, бессменная гувернантка — англичанка мисс Хор.

Племянницы легко выходили замуж — всегда находились охотники породниться с правителем края, — выписывалась новая племянница, и ее опекала мисс Хор.