По законам судьбы. Николь (СИ)

Араб под взглядами своих родственников и других любопытных посетителей сам покрылся красными пятнами и, уже не задумываясь над последствиями, ринулся к Николь, которая моментально юркнула под стол и вынырнула уже со стороны своего знакомого.

- Ты, ты, ты ..., - задыхаясь от ярости, на весь ресторан заорал Зашан, сжимая и разжимая кулаки, словно готовясь к бою.

- Что я? – смело, глядя ему в глаза спросила Николь. – Я тебя не избивала до полусмерти, не насиловала и не выставляла это при всех своих знакомых и при моём отце, как великую победу и достижение. Ты растоптал мое достоинство, унизил меня прилюдно, теперь ты побудь в моей шкуре, почувствуй разницу, когда вытираешь ноги ты, а когда их вытирают об тебя. А я всего лишь пошутила, но я выросла в другом обществе, где от того, что ты мужчина совсем не значит, что ты господин. А обижать женщину – это вообще большой и непростительный грех.

Её пламенную речь слушал весь ресторан, который сразу замер, услышав рёв араба. После того, как Николь села, в большом безупречно оформленном зале вначале послышались единичные хлопки, которые тут же переросли в настоящую овацию. Её поддержали не только женщины, но и мужчины.

- Тебе, Николь, позавидовал бы любой артист, - хмыкнул сидящий рядом араб.

- Я старалась, - потупив глазки и скатывая в трубочку, лежащую на столе салфетку, ответила девушка.

- Только не делай так больше. Нельзя, - араб ласково сжал её руку под столом.

Зишан попятившись, вернулся за свой стол, пробуя оттереть пятно и тихо матерясь. Вот только его отец, сам шейх остался рядом с парочкой, на приглашение присесть, он отмахнулся, возвышаясь над сидящими и чувствуя своё превосходство.

- Племянник, ты меня удивляешь. Ты, наплевав на семью и родственников, разговариваешь с проституткой, как с любимой женщиной, Видано ли ножки целовать продажной шлюхе. Ты при всех демонстрируешь своё отношение к ней. Может ещё и женишься?

Тот к кому он обращался, не успел и рта открыть, а потом только вздохнул и предупреждающе посмотрел на Николь, но было уже поздно. Искренне удивившись услышанному, она воскликнула:

- А по-вашему что, проститутка не женщина? Она такой же человек. Гражданские права никто не отменял, и они не зависят от сферы деятельности. Вы слышали – перед законом все равны, так и этот мужчина имеет право любить кого захочет, хоть принцессу, хоть проститутку.

- Ах ты, сука, - выкрикнул со своего места, Зишан. Пока шейх обернулся на реплику сына, чтобы заткнуть его, Николь выглянула из-за спины своего араба и, нагло ухмыляясь, показала Зишану средний палец. Тот на секунду замер, привстав, а потом, не разбирая дороги, запинаясь об ножки диванов, рванул обратно к их столу. Двое его родственников, благодаря тому, что он чуть не упал, успели схватить его за плечи и уволочь обратно, насильно снова усадив за стол, но только они не могли заткнуть ему рот и Зишан, сгорая от злости, заорал:

- Тварь, сука. Убью.

Ресторан затих. Шейх оторопело смотрел на сына, который рвался к девчонке, брызгая слюной, а потом сам развернулся к ней. С прищуром и одновременно с подозрением посмотрел на неё и сидящий рядом араб.

- И что вы так на меня смотрите? - пошла в нападение Николь. – У него вообще тормозов нет. Вон как ни с того ни с сего на людей бросается. Сегодня на меня, а завтра на вас.

Шейх с сомнением смерил оценивающим взглядом Николь, а потом обернулся к сыну:

- Возьми себя в руки, вокруг люди, какой позор на мою голову и всё из-за обычной девки.

Зишан уже немного успокоился, перестал вырывался, но продолжал исподлобья волком смотреть на Николь. Шейх выдохнул, но явно поторопился, потому что, услышав в свой адрес слово шлюха, Николь опять не сдержалась и кротко выглядывая из-за араба, на своего обидчика, а потом, переводя невинный взгляд на защитника, из-за его спины снова, погладив араба между лопаток, тут же выставила вверх средний палец и насмешливо покачала им, дразня. Словно в зале прозвучал выстрел стартового пистолета, по которому с низкого старта, а именно с дивана мгновенно сорвался Зишан и, теперь уже перепрыгивая через диваны и уворачиваясь от рук родственников, ринулся к Николь. Шейх понимая, что всё что было – это всего лишь капли позора, а весь позор в образе его сына несётся в сторону его племянника и девчонки именно сейчас, не смог придумать ничего лучше, чем со всего маха двинуть ему в челюсть, отправив обратно. Когда попятившийся от неожиданного удара Зишан, уселся с размаха на стол, Николь привстала, чтобы лучше его видеть и, выставив вперёд указательный палец, как раньше в детстве изображая пистолет, который направила на парня, громко выкрикнула:

- Бац!!!

Сама не ожидала, что её голос прозвучит так громко в притихшем зале, после чего все гости ресторана медленно повернулись к ней. Она же, как маленькая нашкодившая девчонка, шмыгнула носом, села за стол, пододвинула к себе тарелку араба, взяла его же вилку и как ни в чём не бывало принялась есть, заталкивая в рот, предусмотрительно нарезанные арабом кусочки мяса, правда не успевая их пережёвывать.