По закону любви

Прошло полчаса, и блондинка уже смеялась во всю и снова дерзила мне. Хотелось отшлепать ее за такое поведение. Но мне и самому хотелось веселиться рядом с ней. Она все таки расплела свои волосы и они рассыпались ей на плечи, смешно поднимаясь, когда она смеялась. Захотелось уложить ее прямо на этот стол, наблюдая как ее волосы будут рисовать картины нашей страсти. В паху стало тесно от одних лишь мыслей об этом.

Через час, она пела в караоке и оказывается у нее чудесный голос. О каких еще ее талантах я могу не знать? После того, как она закончила песню, я начал аплодировать и люди меня подхватили. Я заметил смущение на ее лице и она поспешно пошла за наш столик. Мы выпили уже бутылок пять, а я словно и не пил вовсе, в отличие от нее. Она села и хотела снова выпить, но ее что-то остановило. Она уставилась куда-то за меня, я хотел обернуться, но к нам подошли двое людей. Кто они?

– Вот значит как ты работаешь, Моника? – обратился к ней мужчина с сединой. Я сидел и молчал, готовый в любую минуту защитить ее.

– Смена закончилась, я решила отдохнуть, пап, – это ее родители?

Посмотрев на них еще раз я заметил схожести во внешности. Ее глаза и губы достались ей от отца, как и характер видимо. Цвет волос от матери. Но Моника все равно больше была похожа на отца. Такой же взгляд.

– Ты променяла престижную профессию на это? – с брезгливостью произнёс ее отец.

– Не такого мы от тебя ожидали! – подхватила его ее мать.

– Могли бы и похвалить свою дочь, а не принижать, – вмешался я и мужчина злобно посмотрел на меня.

– Брендон, не надо…, – жалобно произнесла блондинка.

– А это еще что за отпрыск, дочь? И как он с нами общается?! – повысил голос мужчина.

– Ко мне обращайтесь, а не к ней, – грубо произнес я и ее отец разозлился. Он даже не знает меня, какое право он имеет так общаться?!

– И кто же ты такой, отпрыск? – обернулся он ко мне, сверля своим взглядом.

– Капитан полиции Лос Анджелеса, – ухмыляясь, начал я грубо и ее отец осунулся и поник от моих слов, – И парень вашей дочери.

– Уильям был лучше, – проговорила ее мать и девушка поникла еще больше.

Мне было больно смотреть на нее такую. Поникшую, грустную. Она чуть ли не плакала от их слов.

– Это тот который изменял ей? Который обзывал ее и понижал ее самооценку? – усмехнулся я, а ее родители удивились.

– Он бы не посмел, в отличии от тебя. Он из хорошей и обеспеченной семьи, – произнесла ее мать.

Я достал телефон, нашел нужную мне фотографию и начал зачитывать им.

– Уильям Гриффин, двадцать четыре года, три раза был пойман с наркотиками, отсидел несколько месяцев в колонии, носит нелегальное оружие, мне продолжать? – я посмотрел на Монику, в ее взгляде читалось восхищение и благодарность.

Ее родители фыркнули и ушли из бара, а Моника поникла. Она не знала этого всего про Уильяма. Но тут до меня дошло. Он часто приезжал в Лос Анжелес, продает наркотики, имеет нелегальное оружие, подрабатывает в одном из клубов Лопеса. Он работает на него. Я сел и залпом осушил бутылку. Моника непонимающе посмотрела на меня.

– Уильям знает, что ты работаешь в полиции? – поинтересовался я.

– Нет, а что такое?

– У меня есть план, как поймать его и его босса. Но мне нужна будет твоя помощь, – проговорил я.

Я рассказал ей все. Про банду Лопеса, кто он такой и чем занимается. Что его люди сделали. Что из-за него я потерял лучшего друга. Она внимательно слушала и ни разу не перебивала. Рассказав все это, я поделился своим планом и по ее взгляду я понял, что ей он нравится. Выпив еще по пиву, я снова предложил ей остаться у меня и она согласилась.

Появилось чувство дежавю. Мой двор. Эта девушка. Я снова несу ее на руках, потому что ей стало плохо. Я рассмеялся, а Моника ткнула меня в бок. Мне это даже начинало нравится. Хотелось, чтобы каждый день она мне готовила завтраки и смеялась в моем доме.

Черт. Что-то определенно было не так с нами. Что-то, что заставляло смотреть в будущее, которого у нас быть не может.

Я ненавижу ее, а она меня. Я повторял это уже, как какую-то мантру. Нам нельзя быть вместе из-за запрета. В Америке существует набор этических правил и профессиональных стандартов. Одним из таких правил и есть запрет на отношения между полицейскими. Особенно между начальством и подчинённым.

Я снова поставил ее у кровати и дал ей футболку. Она меньше выпила, чем в прошлый раз, но из-за встречи с родителями ей было хуже. Я встал и облокотился об косяк двери, смотря на нее. Она была такой красивой. Свет луны падал на нее, делая ее волосы еще более светлыми, чем они есть. Ее глаза казались и вовсе стеклянными, а кожа фарфоровой. Она, как и в прошлый раз приказала выйти, но я не послушал ее.

Она кивнула плечами и… начала снимать топ! Она не отворачивалась, а просто сняла с себя вверх. Ее грудь оголилась и ее розовые соски снова стояли. Она начала часто вздыматься. Блондинка возбудилась что-ли? Мой пах снова налился кровью.