По запутанному следу: Повести и рассказы о сотрудниках уголовного розыска

Токмаков закрутился по площади, но следа не было. Так он дошел до здания почты и увидел прислоненный к крыльцу велосипед. На колесе передачи висел амбарный замок. Токмаков подошел, на ходу отмечая мельчайшие детали: потертое кожаное седло, облупившуюся краску, поржавевшие обода, истертые широкие протекторы. Велосипед был трофейный, из тех, что побросали, отступая, немцы. Подойдя ближе, капитан увидел на шине большую заплатку с цифрой 9.

Токмаков переложил пистолет из кобуры в карман и, отойдя в сторону, стал, прислонившись спиной к дереву. Из здания почты выходили сморенные жарой люди. Один, второй, третий… Токмакову хотелось пить, и он сильнее сжал во рту веточку, выдавливая горьковатый сок.

Почтальон в черной форменной тужурке с синими петлицами вышел из дверей, повесил сумку на руль велосипеда, достал из нее ключ и наклонился к замку. Когда он разогнулся, то увидел рядом молодого парня в линялой синей гимнастерке с серебряными погонами. Он стоял совсем рядом, глубоко засунув руки в карманы.

— Хорошая машина, — сказал Токмаков.

— Ничего, не жалуюсь, — угрюмо ответил почтальон.

— Уж больно она мне нравится, — улыбнулся Токмаков.

— Мне тоже.

Почтальон еще раз оглядел офицера — козырек фуражки, низко надвинутый на глаза, расстегнутый ворот гимнастерки, облепившей крепкое, готовое к броску тело, — и потянулся к сумке.

— Вот это лишнее, стой тихо, — Токмаков резко выдернул из кармана руку с пистолетом, — тихо, я сказал. Давай к райотделу. Дернешься — убью.

11 августа, 14.20. Засада

— А если они поедут другой дорогой, — спросил Грязновский, — тогда как?

— Другой дороги для них нет. Только эта. — Начальник райугрозыска лежал на траве, положив тяжелые руки на кожух пулемета. — Ты не бойся, майор, они выйдут именно сюда.

— Откуда знаешь?

— Точно. Я тебе не успел сказать, ко мне утром сведения поступили, что банда базируется где-то в районе старых схронов, а дорога туда одна. Эта дорога. Другой нет.

И словно в подтверждение его слов, вдалеке застучали колеса телег.

— Ну, что я тебе говорил? — Начальник розыска глубже утопил сошник пулемета, повел стволом.

Грязновский чуть приподнял фуражку, подал сигнал.

Через несколько минут телеги выбрались на поляну. Грязновский мысленно поблагодарил своего напарника, тот выбрал отличное место, в случае боя солнце било прямо в глаза бандитам.

— Ну, — прошептал он, — давай.

Пулемет ударил длинно и глухо. И сразу же две лошади, запряженные в бричку, упали. Одна телега перевернулась, мешки с зерном посыпались на поляну.

Бандиты ответили нестройно из автоматов. Но снова пророкотал пулемет, звонко застучали автоматы оперативников. Бандиты заметались, но, потеряв двоих, поняли, что окружены. Тогда они начали сбрасывать мешки.

— Бросай оружие, выходи по одному! — крикнул, приподнявшись на локти, Грязновский.

Раздалась пулеметная очередь. Пули прошли совсем рядом, опалили волосы.

— Они там как в доте. Пока мы эти мешки расшибем, дня два пройдет, — сказал начальник угрозыска, — они не сдадутся.

— Ладно, — Грязновский достал гранаты, связал их ремнем и пополз к дороге.

— Ты куда, вернись…

Он слышал, как пули противно визжали над его головой, но он полз, и с каждым движением тело становилось все более послушным и гибким. Пора. Он поднял голову, прикинул расстояние и с силой метнул связку. Тяжелая волна придавила его к земле, но он тут же вскочил и бросился к разбросанным взрывом мешкам. С другой стороны бежали ребята его группы.

На дороге, полузасыпанные пшеницей, лежали четыре трупа.

— Погрузите их, — приказал майор, — и отправьте в город.

18.15, Райотдел милиции

Задержанный сидел у стены. Кисти рук, слишком маленькие для мужчины, были туго перетянуты веревкой.

— Развяжите, — скомандовал майор. И уже задержанному: — Садитесь к столу. Вы ведь почтальон, правильно?

Задержанный молча кивнул.

— Вот и хорошо. Значит, читать умеете. Вот ознакомьтесь, статья 59, пункт 3 Уголовного кодекса. Читайте, читайте, там все есть, и пособничество бандитам тоже. Это неважно, что вы сами не убивали…

— Что вам от меня надо?

— Немного. Ответьте, где Музыка?

Задержанный молчал.

— Хорошо, мы найдем его сами. И тогда он начнет давать показания. Тогда уже вас ничего не спасет.

— Сначала найдите. — Почтальон усмехнулся.

— А чего искать, мы его считай что нашли. Не хотите нам помочь — не надо.

В сороковом его допрашивал следователь из Барановичского отдела НКВД. Этот допрос «почтальон» помнил хорошо. Следователь покраснел от крика. А он сидел и улыбался. Так и ушел в камеру, ничего не сказав. Что-то темнит этот майор, сидит тихо, покуривает да рисует карандашом чертиков на бланке протокола. Неужели взяли кого?

— Кстати, в налете на селекционную станцию участвовало шесть человек. Мы их привезли сюда, сейчас вам покажем и бричку их привезли. Пойдемте.

Задержанный встал. Потом сел снова.

— Ну, что же вы? Пошли, — Грязновский расстегнул кобуру.

— Ладно. Только запишите, я связник. На мне крови нет.

— Запишем. Веди протокол, Токмаков.