По заросшим тропинкам нашей истории. Часть 4

Опытный французский генерал готовится к атаке тщательно и самое главное скрытно (последнее станет одним из решающих факторов его успеха). Разведка у него поставлена отлично, и он знает, что большая часть русской армии (чуть больше 15.000 человек[262]) более или менее компактно стоит к востоку от него перед Цюрихом, на левом берегу реки Лиммат, вытекающей из Цюрихского озера и проходящей через город. Другая часть (7.800 штыков), наоборот, растянулась вдоль её правого берега более чем на 50 километров[263], а ещё дальше к западу, аж у реки Рейн, расположилась часть кавалерии в составе 3.300 всадников[264]. Римский-Корсаков, понимая слабость своего корпуса по сравнению с силами противника (у него, как мы помним, было немногим больше 26 тысяч бойцов, а у французов в общей сложности – почти сорок[265]), попытался прикрыть хотя бы «тонким слоем» все возможные переправы через реку и даже укрепил опасные, по его мнению, места. Опасаясь нападения, он не рассчитывал предотвратить такую переправу, но надеялся вовремя заметить подготовку к ней и своевременно подтянуть туда дополнительные силы. Увы, он жестоко просчитался.

Массена решает форсировать Лиммат в 16 километрах к западу от Цюриха, у городка Дитикон[266] (Dietikon) – ширина реки здесь небольшая, менее ста метров, да и течение не такое быстрое – и разрезать русские войска, стоящие на другом берегу, на две части. Сначала операция назначается на 15 сентября, но двенадцатого он получает информацию о том, что Суворов подходит к Сен-Готарду, и решает начать днём раньше[267].

А Римский-Корсаков получает между тем диспозицию швейцарской кампании, которую Суворов направил ему и фон Готце 10 сентября[268]. Прочитав её, наш генерал с неудовольствием обнаруживает, что должен выделить в распоряжение австрийца 5.000 своих солдат[269]. Выполнять такой приказ он, естественно, не торопится, тянет время и подчиняется лишь когда к нему в Цюрих фон Готце приезжает лично и требует обещанных подкреплений. Поздно вечером 13 сентября соответствующие полки начинают уходить в сторону австрийцев на восток, а у Римского-Корсакова сил под Цюрихом остаётся и того меньше – 10.000 человек. И это за день до атаки французов.

Массена же пока практически заканчивает подготовку к переправе. Всё делается в глубочайшей тайне. Все лодки, плоты и прочие плавсредства концентрируются далеко в тылу французских войск, почти за 25 километров от планируемого направления главного удара, и даже к мосту неподалёку, который планировалось разобрать и подвести к нужному месту, не притрагиваются до самого последнего момента. К вечеру тринадцатого сентября всё стягивается к переправе, причём многие лодки везутся, замаскированные, на телегах. Ночью, скрытно от русских постов, французы подползают к берегу и залегают в кустах. На заранее подготовленных местах в полной тишине устанавливается артиллерия. На дворе пасмурно и дождливо, темнота – хоть глаз выколи, так что даже природа, кажется, благоволит французскому генералу. Но он подстраховывается ещё и приказывает сымитировать другую переправу – ложную – в нескольких километрах к западу, то есть ещё дальше от Цюриха, чтобы отвлечь внимание и силы противника от основной.

А что же происходит в этот вечер в Цюрихе, в штаб-квартире русского командующего? А там идёт … бал[270]! Пенится шампанское, в саду играет оркестр, блистают нарядами дамы, слуги подают блюда с угощениями. Гости расходятся далеко за полночь, хозяин уже собирается ложиться спать, но тут слышит артиллерийскую канонаду, доносящуюся издалека, откуда-то с запада. А вскоре появляется взволнованный адъютант и сообщает: французы форсировали Лиммат.

46-летний генерал-лейтенант Александр Михайлович Римский-Корсаков – командир бывалый. В нашей истории принято взваливать вину за разгром русских войск под Цюрихом исключительно на него, как только не ругая за это: и бездарный, и беспечный, и в военном деле несведущий, и любитель красивой жизни (а что в этом плохого? Милорадович, например, тоже любил жить красиво – а кто этого не любит?), и жестокий к своим солдатам, и высокомерный, и чрезмерно гордый, и себялюбивый, и любимчик Павла I (а в этом что плохого?). Короче говоря, человек никчёмный. Но давайте посмотрим всё-таки, что он был реально за человек, какой опыт имел за плечами и, самое главное, существовал ли у него шанс избежать поражения.