По зову сердца

Рэм сделал вид, что все нормально, и принялся укладывать кофры с имуществом в багажник багги. Но сам понимал, что проблема никуда не делась. Сейчас синта успокоилась, но ведь вспышка может последовать в любой момент. Черт, а ведь они идут за спятившим боевым андроидом, это ведь тоже результат сбоя.

— Хранитель, — мысленно позвал он. — Когда мы поймаем твою оболочку, я хочу, чтобы ты очень внимательно его просканировал, мне нужно знать, почему синт слетел с катушек.

— Опасаешься за свою подружку? — последовал незамедлительный ответ. — Правильно делаешь, запрет на разработку полноценных искусственных разумов был введен не просто так. Все шестнадцать миров занимались этим, и везде это закончилось либо плохо, либо катастрофой. Архонт заигрался в бога…

— В бога? — удивился Рэм. — С чего ты стал оперировать такими понятиями? Роякс не знает религии уже многие столетия.

— Я оперирую твоими понятиями, — ответил Хранитель. — Так вот, он заигрался в создателя, творя по образу и подобию. Не удивляйся, я ознакомился с культурой Земли и нахожу ее очень интересной в этом отношении. Хотя и совершенно нереалистичной, но в данный момент это наиболее подходящее объяснение. Грая сохранила разум, но это не значит, что она стабильна, никаких тестов и профилактик не производилось уже больше пятидесяти лет, и она может сорваться, не сказать, что прямо сейчас, просто это достаточно вероятное развитие событий. И да, я выполню твою просьбу, прежде чем я поглощу личность того спятившего андроида, я проведу полное сканирование. Жаль, что нельзя проделать это с Граей. Я научился получать информацию извне, используя твой костюм, и ее состояние вызывает тревогу.

— А кто уверял, что не сможет общаться ни с кем, кроме меня? — нервно поинтересовался Рэм. — А тут оказывается, что ты следишь за миром, используя мою броню.

— Я не обманывал тебя, на тот момент я не мог подключаться к внешним устройствам, а говорить до сих пор ни с кем не могу, кроме тебя. Если, конечно, не использовать динамики твоей брони. Но я не собираюсь этого делать без веских причин.

— Может, прав Патир? И лекарство окажется горше болезни.

— Может, и прав, — неожиданно согласился Хранитель. — Только выбора у тебя нет. Люди оказались слабы. Лучший хакер это доказал, когда его с легкостью вынес хороший, но далеко не самый мощный искусственный интеллект. А ты планируешь воевать с пароноидальным искусственным разумом, который вот уже сотню лет развивается и контролирует крупнейший город на планете. С кем ты собрался его побеждать? С истеричной синтой? Контрабандистами? Наемниками? Или с сопротивлением, которое ныкается в трущобах? Кто выполнит основную работу — завалит Архонта?

Рэм на мгновение растерялся, поскольку крыть было нечем.

— Значит, такой план — ты уничтожаешь Архонта и садишься на его место, а с людьми что?

— А что с ними? — поинтересовался Хранитель. — Будут жить и работать, но уже на благо всего Роякса. Надо вернуть планету. Я ведь Хранитель.

— Хранитель подземного бункера, а не мира, — напомнил Булавин.

— Неверно, Архонт был всего лишь ИИ, который должен был контролировать транспортную сеть континента, но превратился… Ну да сам знаешь, во что он превратился. Я же Хранитель бункера, резвившийся в полноценный Искусственный Разум, и взявший на себя ношу ответственности за весь Роякс.

— Бл…, — выдал Рэм вслух.

— Что? — тут же среагировала Грая, разогнувшись и перехватив рукоять автомата, который висел у нее на груди.

Осмотревшись и не обнаружив никакой опасности, она вопросительно уставилась на Булавина.

— Ничего, — покачал Рэм головой, — просто крик души.

На это Грая фыркнула и вернулась к укладке стоек периметра.

— И как мне тебе верить? Может, проще достать твое ядро, положить на пол и раздавить? Черт с ним, с Архонтом, он тварь понятная, разберемся с ним. А вот ты — лошадка темная, возьмешь и устроишь тотальный геноцид по принципу — а на хрен мне люди, они войны устраивают, мир просрали, а андроиды круче и контролировать их проще. Кто тебя проконтролирует, где твой рубильник, если ты границу перейдешь?

— Ты прав, — ответил Хранитель после паузы, — нет никакого рубильника, только мое слово. И если ты мне не веришь, самое время уничтожить меня, поскольку, скорее всего, в будущем у тебя такого шанса не будет.