По зову сердца

Рэм несся вперед, еще чуть–чуть, и можно будет немного перевести дух, если там за дверьми коридор, то борьба с тенями сильно упростится. Но пройти эти сорок метров ему не дали, пол галереи вздыбился, чудовищный удар снизу разрушил сразу метров пятнадцать. Штопор активировал «спринтера» в расчете разогнаться и перепрыгнуть провал, вот только противник не дал ему такой возможности, следующий удар пришелся точно ему под ноги. Рэма швырнуло вперед в провал, неуправляемое падение вниз, туда, где в центре зала среди обломков находился странный энергетический кокон. Приземление вышло относительно удачным, в полете Булавин кое–как перевернулся и рухнул в груду каких–то не очень прочных конструкций, переломав их все. Броня выдержала, и обошлось без повреждений, вот правда кобуру с пистолетом сорвало, она зацепилась за какой–то штырь, и теперь Рэм лишился оружия, которое прошло с ним все дороги и подземелья Роякса. А вот винтовку он так и не выпустил из рук, та как прилипла на груди, так и осталась. При падении Рэм лишился мимикрии, та слетела в связи с очень резким изменением окружающей обстановки, но это было не так уж и важно, она и до этого не слишком помогала, твари отлично видели сквозь нее. Обрушившуюся на него сверху тварь он просто проморгал, клинок вошел ему точно под правое плечо, не выдержала броня. И тут же стало как–то все безразлично, тоска поглотила его мысли, перед глазами появилась Кора, она молча стояла и смотрела на него с упреком, что он выбрал не ее, а… Рэм неожиданно зло тряхнул головой. Нет, он как раз выбрал ее, ее жизнь, он пошел вниз, чтобы ее спасти, чтобы остановить обезумевшего Архонта, и не его вина, что он застрял там, и был лишен своего куска счастья. Кора исчезла, и на ее месте возникла уродливая плоская безглазая морда с двумя дырками на месте носа. Она вздрогнула, почуяв, что жертва вышла из–под контроля, но больше ничего сделать не успела. Рем активировал энергетические клинки, левый вошел в брюхо, пробив тень, принявшую физическую форму, насквозь, правый ударил под подбородок, перерубив шею. Сила твари мгновенно ослабла, и, наделив Рэма ощутимым разрядом переданной энергии, тварь рухнула назад, одновременно выдернув засевший в плече лапу–клинок. Ответ на вопрос — почему она не ударила вторым, оказался прост, на месте левой конечности была пятисантиметровая культя, из которой сочилась черная жижа.

Броня мгновенно затянула прореху, а волны жара говорили, что регенерация взялась за дело. Пошатнувшись, Булавин ухватил винтовку и, вскинув ее, взял на прицел обвалившийся кусок галереи. Правую руку прострелила резкая боль, рана, похоже, была глубокой и задела кости, но сейчас некогда страдать, бой в самом разгаре. Он успел вовремя, на краю появилась новая тварь, которая без раздумий сиганула вниз, и где–то на полдороге повстречалась с энергетическим разрядом. Вот только на этот раз вышло все не так, между ее тушкой и Рэмом вспыхнула пелена силового барьера зеленоватого света, которая поглотила выстрел, и Рэму пришлось уходить перекатом через левое плечо, укорачиваясь от летящей на него твари. Та, приземлившись на мгновение, замерла, ища цель, на этом ее жизнь и кончилась, «удар души» она уже не пережила, стремительный черный росчерк ударил ее в правый бок, не спасла ни защита, ни реакция. Тварь заорала, оглушая, и рухнула на однорукую товарку. Рэм же вертел башкой, выискивая новых противников. И нашел, три последние тени замерли рядом с коконом, до которого было полсотни метров. Атаковать они не спешили, и Рэм тоже решил взять короткую паузу и осмотреться. Первым делом обнаружилась тварь, которую Булавин сбросил с балкона. Она угодила на какой–то декоративный штырь или обломок небольшой колонны, та пробила ее насквозь, и мутант вяло трепыхался, пытаясь сняться с нее. Бесперспективное занятие, с каждым рывком тень все глубже насаживала себя, движения ее становились вялыми, не было больше в них силы и резкости.

Вероятнее всего троица рядом с коконом и его обитатель были последними уцелевшими, подранок не в счет, неплохо он погулял. Посмотрев на живых противников, Рэм оценил положение вещей. Тут многое поменялось с того момента, как он смотрел на это место из тени. Кокон уже не светился спокойным голубоватым светом, теперь гуманоидную фигуру окружало алое зарево, из которого во все стороны били короткие красные злые молнии. Правда, до Булавина они не долетали метров десять, рассеиваясь или опаляя предметы, в которые попадали. Кокон теперь был совершенно отчетливым, не нужно было входить в тень, чтобы разглядеть его.

— Ты — человек, — неожиданно пришло мысленное сообщение, — но в тебе наша энергия, кто ты?

— Я просто заблудился, — с издевкой ответил Рэм. — Я столько слышал о тенях, что даже разочарован, вас было полтора десятка, а осталось?

— Уходи, — потребовал неизвестный собеседник. — Там, за дверьми, есть выход на поверхность, высокая шахта приведет тебя в лес. Оставь нас.