Победа Сердца

– Вика! Вик! – надрываясь, орал подобно какому-то зверю Кевин, пытаясь не дать петле окончательно удавить подвешенное тело Виктории, что билось в судорогах не то от недостатка кислорода, не то пытаясь отбиться от непрошенного спасителя.

– Блядь, да как же ты… – матерился Кевин, одновременно судорожно пытаясь поставить ногой опрокинутый стул, одним прыжком с которого ранее, по всей видимости, и попыталась закончить свой путь молодая журналистка. Наконец удалось поставить «отправную площадку», запрыгнув на которую, Кевин вцепился в тело Виктории, которое, тем не менее, до сих пор сопротивлялось, однако теперь хотя бы стали слышны спасительные всхлипы, после того, как Кевин приподнял тело так, чтобы шея девушки не сдавливалась змеиной веревки.

– Ат… Атпущи… – выплюнув слюни, навзрыд, не своим голом проорала Виктория.

– Хуй тебе!! – орал Кевин, со всей силой впившись в тело Виктории и, боясь повернуться хотя бы на миллиметр, превратившись как будто бы в каменную статую, что, наверное, весьма причудливо бы смотрелась, как какой-нибудь памятник бедующим, если бы их прямо сейчас настиг артиллерийский огонь спецназа Империи, и о их последних секундах сохранилась добрая память.

– Отпусти… – заливаясь слезами и даваясь слюнями, хрипела Виктория.

– Х** тебе! – покраснев, и всё сильнее сдавливая девушку, повторял раз за разом Кевин под тихий вой Виктории, будто бы находясь целую вечность в этом положении, как будто бы это было своеобразным выражением всей скорбящей вселенной. Но, несмотря на весь тот вес траура всего мира, что сейчас лежал на его руках, Кевин знал, что ни за что на свете не расцепит их и, если понадобится, до последнего своего вздоха будет стоять в этой позе ради спасения дорогого человека.

***

– Нет, этого не будет, – вынырнув из своих фантазий, полных жалости к себе, скрипнула зубами Виктория, – этого точно не будет! Я покончу со всем сегодня.

Однако, не успела она отойти от воздушного транспортера, чьи лопасти со свистом уже стали рассекать воздух, как почувствовала, что чьи-то руки крепко сжали ее в объятиях, да так, что ком подступил к ее горлу.

– Пусти, – процедила Виктория, отказываясь принимать, что то, чему она стала свидетелем в своем видении, происходило с ней прямо сейчас, –отпусти меня, – вцепившись острыми ногтями в руку Кевина, из которой потекла кровь, повторила она, – пусти, я сказала, ты, что, хочешь сдохнуть?

– Нет, – не обращая внимания на боль, проговорил Кевин, – я не знаю, уж кто мы с тобой – родные души, брат или сестра, или, может, мы были любовниками или женой с мужем в прошлых или будущих жизнях, но я точно знаю, что, если я отпущу тебя, то больше не увижу, и, возможно, ты совершишь самую большую ошибку в своей жизни.

– Ты мне не помешаешь.

– Возможно, – спокойно ответил Кевин, подняв глаза на шамана-друга Виктории, который и передал ей коммуникатор через одного из своих воинов. В этом шамане, что стоял прямо рядом с развернувшейся у взлетающего в небо геликоптера сценой, Виктория к своему неудовольствию узнала Майкла Сана, который был сейчас никак не к месту.

– Однако, позволь мне быть с тобой в этот последний день, я умоляю тебя.

– Тебя убьют, если не улетишь сейчас, – спокойно ответила Виктория, слегка ослабив хватку.

– Возможно, но есть кое-что, что я хочу попробовать, и, если я этого не сделаю, то буду жалеть об этом до конца своих дней. Сейчас я вижу отчетливо, что мое бездействие уж точно убьет меня, поэтому Виктория, я прошу тебя о последней просьбе – подбрось меня на мой последний сольный Концерт.

158. – Задерживаются, – выдохнул устало гость VIP-ложи Императора Сердца.

– Она будет здесь.

– И долго ты еще будешь играть с ними? Потому что иначе, как по–другому я не могу на всё это посмотреть, – нарочито искажая грамматику, скривился наставник Императора.

– Я серьезен, как никогда, и я ни с кем не играю, господин, – спокойно ответил Харт, – я просто хочу показать Виктории – чьей стороны ей действительно стоит придерживаться.

– А как же шаманское сопротивление? Хочешь сказать, что и эти червяки тоже могут в одиночку вывозить беженцев, сколько им будет дозволено? Так что ли? И чтобы потом эти лиловожопые смешивали нас с дерьмом на этих пидорских каналах Конгресса?

– Вы думаете, это действительно имеет какое-то значение для нас? – и прежде, чем его бизнес-партнер успел что-либо возразить, продолжил, – в любом случае это будет прекращено, когда после стольких лет земля Святого Змея станет полноправно нашей вновь, как это уже было века назад. И поспособствовать этому объединению сможет та, в ком бежит кровь обоих островов.

– Мне было бы проще назначить одного из наших, – устало выдохнул партнер Харта, растянувшись на сиденье.

– Право крови, – это одна из древнейших традиций, которую мы используем, чтобы Конгресс не смог ничего предъявить нам. А ведь они могут потребовать доказательства того, что Виктория – действительно моя наследница.