Победа. Том 2

В голову ему пришла мысль: разыскать Миколайчика. Он приказал, чтобы за Миколайчиком немедленно послали машину, две, три, но разыскали бы и доставили его как можно скорее.

Миколайчик информировал Бирнса, что вчера ночью состоялось короткое заседание польской делегации. Обсуждался лишь один вопрос: дальнейшая позиция Польши в связи со спорами о новой границе. Все снова подтвердили: граница должна проходить по Одеру и западной Нейсе…

Беседа с Миколайчиком продолжалась еще час, после чего сотрудники американской охраны столь же незаметно увезли его, как и доставили сюда. Бирнс принял душ, переоделся и решительной походкой направился к президенту.

– Я пришел за инструкциями, сэр, – официально начал он, поздоровавшись с Трумэном. – Сегодня на заседании вновь возникнет этот проклятый «польский вопрос».

– Но сегодня же заседания не будет, – возразил Трумэн, уже информированный своим секретариатом о новой отсрочке встречи в Пецилиенхофе. – Кстати, вчера я послал Сталину записку с соболезнованием. Как вы полагаете, следует ли мне повторить это и сегодня, поскольку он все еще не здоров?

– Я говорю о подготовительном совещании министров, – пояснил Бирнс, – оно состоится. Среди нас все в добром здравии. Включая Молотова, – с усмешкой добавил он. – А относительно соболезнования решайте сами.

– Так чего же вы от меня хотите? – спросил Трумэн. – Каких еще инструкций? Разве мы не высказали своей точки зрения русским вчера, в этом самом кабинете?

– Политик должен смотреть в глаза реальности, – назидательно произнес Бирнс. – Сталин не пошел на уступки. Его требования в «польском вопросе» остаются прежними. Молотов мне это только что подтвердил.

– Что вы предлагаете? – резко спросил Трумэн.

– Ситуация оставляет нам ограниченный выбор. Мы должны или стоять на своем, или… уступить.

– Встать на колени?! – ужаснулся Трумэн.

– Сэр, предоставим журналистам и прочим пропагандистам подыскивать термины эмоционального характера. Я пришел поговорить с вами о деле. И времени у нас остается мало. Я только что виделся с Миколайчиком. Он сообщил, что вчера ночью состоялось заседание польской делегации. Сталин просил ее еще раз высказать свое окончательное мнение о границе.

– И что она решила, эта так называемая делегация?

– Одер – западная Нейсе.

– Единодушно?

– Да. Включая Миколайчика.

– И вы пришли мне сообщить, что даже наши ставленники голосуют против нас? Миколайчик же куплен Англией с потрохами!

– От Иуды невозможно требовать, чтобы он гордо потрясал перед другими апостолами своими сребрениками. И вы знаете, сэр, покупают лишь тех, которые способны соображать. Дураки не в спросе.

– Что вы этим хотите сказать?

– Только то, что положение, которое усилиями англичан занимает сейчас в Польше Миколайчик, заставляет его воздерживаться от публичных акций, не популярных в его стране.

– Что же предлагает этот теленок, сосущий двух маток?

– Я прошу, сэр, рассматривать то, что я скажу, как мое собственное мнение, пусть даже сложившееся не без влияния сообщения Миколайчика.

– Выкладывайте.

– Допустим, вы видите красивую вещь и хотите, чтобы она стала вашей. Какие есть возможности для осуществления этого желания?.. Подождите, сэр, не перебивайте меня! Итак, возможности есть три. Уговорить владельца подарить ее вам. Это первое. Отнять ее силой, это второе. Третья возможность наиболее распространена в цивилизованном мире: купить ее, не пожалев, разумеется, денег.

– Что за чушь вы порете, Джимми! – взорвался Трумэн. – Вы хотите, чтобы Сталин или Берут подарили вам часть Польши? Или отобрать ее у них силой. Или…

Он умолк на мгновение.

– Вот именно, сэр, «или»! Надо купить.

– Каким образом?

– Испытанным. Новые английские боссы фактически дали берутовской компании от ворот поворот. Берут и Осубка добились у Эттли и Бевина не больше, чем у Черчилля и Идена! Мы тоже объявили их претензии незаконными. По крайней мере Иден и я поступили именно так. Да и вы, мистер президент, при встрече с Берутом посоветовали ему оставить несбыточные надежды.

– Я говорил также и о своем сочувствии полякам, об уважении к жертвам, понесенным ими. – Что, извините, они будут делать с этими сочувствиями и уважением? – иронически спросил Бирнс. – Разве это свободно конвертируемая валюта?

– А чем покупают их русские?! – воскликнул Трумэн. – Русским же самим не хватает свободно конвертируемой валюты?

– Гарри, – понижая голос, сказал Бирнс, – если вы задали свой вопрос всерьез, то я всерьез и отвечу: русские купили их своей кровью. Они освобождали Польшу бок о бок с поляками. Каждый объективно мыслящий поляк видит, что Россия действительно поставила крест на былой вражде и вполне искренне поддерживает мечту поляков о возвращении им старинных польских земель.

– Дешевая сентиментальщина! – воскликнул Трумэн. – Сталину надо отнять у Германии Штеттин и с ним довольно значительную часть немецкой промышленности. Потому он и отстаивает границу западной Нейсе.

Бирнс с сомнением покачал головой.