Победа ускользает

— Знаю Лорда, как же, — отозвался здоровяк.

— Ну вот. Контакты с полицией или МИБ исключить. Возьмите бус. Бергонци будет возникать — скажи, я велел. Посадите их в бус и везите сюда. Voprosi yest?

— Нету вопросов. — Здоровяк по-уставному выпрямился. — Можно идти?

— Иди.

Марк опять яростно потер щеки.

— Дамир, заходи. Есть поручение.

* * *

В кризисном центре царила тихая паника. После того, как открылось предательство в «Крыле дракона», Гомилка спешно ввел крайнее средство — полную заморозку движения военных кораблей вблизи Космопорта, кроме специально им же самим поднятых. По его приказу из недр секретных пирсов близ Южного полярного коридора Космопорта поднялись два звена SPDIF, малогабаритных перехватчиков, которые не входили в состав подконтрольных сил ни одного из захваченных звеньев ЦОКП. Кроме того, эти маломощные, но скоростные машины ближнего радиуса действия гораздо легче отключались от контроля извне, нежели могучие SPX, и выведены из пирса они были уже полностью автономизированными. Более того: их пилотировали курсанты Императорского Высшего Командного училища, еще даже не имеющие званий. Двенадцать старшекурсников были подняты по тревоге, как это случалось раза четыре в месяц, удачно уложились в норматив тревожного вылета, справились с трудностями автономизированного управления (система позиционирования в этом режиме работала с неполной функциональностью), в четком строю вышли из воронки пирса и уже приготовились, как обычно, получить вводную на уничтожение учебной цели где-нибудь в паре сотен тысяч километров от поверхности, вне стандартных орбит, как вдруг в наушниках у них раздалось:

— Звенья Сапсан-шесть и Сапсан-восемь, здесь кризисный центр МИБ и Звездного, адмирал Гомилка.

Никто из курсантов благоразумно не выразил недоверия, хотя уж больно это было похоже на обычные шуточки командира их курса капитана Шарка в те дни, когда он дежурил на КП училища. Ну не мог это быть Шарк: он дежурил вчера.

— Ставлю боевую задачу, — нервно говорил у них в ушах голос Гомилки. — Район действия — приповерхностная зона к западу от Северного полярного коридора. Большая часть движения в приповерхностной зоне заморожена, так что для достижения района используйте скоростные режимы. В районе действия дрейфует обездвиженная дзета-яхта с нарушенными режимами связи и опознавания. Время от времени опознаватель яхты спорадически выдает сигнал, в таком случае она видна как борт Телем — двенадцать-сто шесть. На борту яхты — пассажиры государственной важности. Задача: найти яхту, взять под конвой, попытаться установить связь визуально или по каналам ближнего действия, изучить возможность буксировки, и при наличии такой возможности или запасе свободного хода яхты отбуксировать или отконвоировать ее к причалу номер один во Дворце. За целостность яхты, жизнь пассажиров и точность выполнения задачи отвечаете головой, при малейшей, даже гипотетической угрозе для яхты — защитить ее всеми имеющимися штатными или нештатными средствами, включая самопожертвование. Доложите, как поняли.

Двенадцать пилотов вразнобой вздохнули, облизывая пересохшие губы, и с разной степенью неуверенности доложили, что поняли. Только один, командир звена Сапсан-шесть, осмелился спросить:

— Господин адмирал, это не учебная тревога?

— Нет! — рявкнул Гомилка таким тоном, что охота задавать вопросы у курсантов прошла, и они, построившись для орбитального маневра верхних скоростных режимов, почти синхронно заложили разгонную траекторию.

Гомилка переключился на командующего училищем, своего однокашника, вице-адмирала Краузе-Стоянова.

— Фриц, — сказал он ему крайне неофициальным тоном, не предвещавшим ничего хорошего, — если твои орлы облажают это задание, они пойдут под суд, а ты — с ободранными погонами — на Периферию метеориты гонять.

Фриц Краузе-Стоянов в своем кабинете в училище помолчал секунды полторы, сопоставляя услышанное в наушниках и только что прочитанную новость про приостановку визита на Телем, и осторожно (хотя разговор, конечно, шел по хорошо защищенному каналу) спросил:

— Это что, яхта Самого?

— Да! — рявкнул Гомилка. — Ты же не сосунок, Фриц! Rechne zwo und zwo zusammen!

— Не могу сказать, что мне нравится сумма, — откликнулся начальник училища. — Verschwoerung? Verrat an der Flotte?

— И то, и другое, и еще много третьего, — мрачно ответил Гомилка. — Когда полетят головы во флоте, нам предстоит узнать много гадостей. Тебе ничего не говорит имя — лейтенант Нодак Угорта?

— Говорит, — удивился Краузе-Стоянов. — Единственный пилот «Крыла Дракона», переведенный туда в последние десять лет, который закончил не Императорское Высшее.

— Это я сам уже знаю, — мрачно сказал Гомилка, снова бросая взгляд на только что полученный от кадровой службы флота послужной список покойного Угорты. — Кончал он Высшее Боевое Училище на Леде. Я сейчас связываюсь с начальником училища, чтобы выяснить подноготную этого парня. Ты представляешь, он же напал на Самого.

Начальник Императорского Высшего буквально подпрыгнул в своем кресле:

— Wa-as?!