Победа вопреки Сталину. Фронтовик против сталинистов

Нападение на СССР, верно, оказалось внезапным. Но как понимать эту внезапность? Знанием намерений противника обладали многие — от Сталина до пограничных округов. Известно, что эту информацию запрещали распространять. Внезапность заключалась в том, что войска своевременно не привели в боевую готовность, командование армий на главных направлениях удара было ошеломлено громадным превосходством противника. Большая часть командующих округами не знала планов обороны государственной границы, с развертывания войск до начала военных действий.

В современной литературе уделяется большое внимание «внезапности» как главной причине поражений советских войск. «Вследствие малодушия Сталина», Красная Армия «пребывала в момент германского нападения в состоянии благодушия». Некоторые историки отмечают эффективность дезинформации, к которой постоянно прибегали фашистская дипломатия и пропаганда. По мнению историка И.Дюлльфера (ФРГ), «недостаточно полная оценка возможных намерений вермахта» оказалась действенной в развязывании и ведении им Второй мировой войны». В обстановке жестокой шпиономании в СССР Гитлеру удавалось успешно обманывать Сталина. Он, например, уверял «вождя» в том, что немецкие войска, изготовившиеся напасть на СССР, якобы находятся вблизи дружеской державы, так как англичане подвергали их в Центральной Германии атакам с воздуха.

Внезапность 22 июня означала не только потерю большей части кадровой армии, но и огромных материальных запасов, пространства и времени, резкое изменение сил в пользу противника. Это позволило вермахту осуществить «блицкриг», на который Гитлер поставил, в какой раз, основную ставку для разгрома Красной Армии. Некоторые историки, ссылаясь на причину внезапности вторжения, утверждают, что якобы это не позволило развернуть армию для контрнаступления. В последующем в отечественной историографии возобладала точка зрения о «внезапности». В сталинском понимании они приняли его концепцию об «объективных» (главных) и субъективных (второстепенных) причинах поражений Красной Армии. Однако при внимательном рассмотрении все «объективные» причины, по существу, являются субъективными. СССР отнюдь не был обречен на жестокие поражения 1941–1942 годов и безмерные потери.

Сталин постоянно до войны призывал армию и народ быть готовыми ко всяким неожиданностям, в частности и в его знаменитом выступлении 5 мая 1941 года, а в реальной действительности вторжение противника проспал…

В воспоминаниях Г.К.Жукова, К.К.Рокоссовского, Н.Н.Воронова, К.С.Москаленко, генерала Л.М.Сандалова показано, правда чуть-чуть, о растерянности Сталина и его окружения накануне и в начале войны. Известно, что известие о взятии немцами Минска привело его на два дня к уходу от власти, к бегству на свою Кунцевскую дачу. В сложной ситуации под Москвой, когда передовые немецкие части в начале октября 1941 года находились в 13–15 километрах от нее, Г.К.Жуков вспоминает, что Сталин находился, как никогда раньше, в полной растерянности.

Вероятно, что приказы, как в первый период войны и в последующем — № 270, № 272 — были порождены личным тяжким психологическим состоянием Верховного Главнокомандующего, который в них выдал единственный выход из создавшегося, и не раз, тяжелого положения на фронте. Но вернемся к сталинскому выступлению 3 июля.

В нем товарищ Сталин, обращаясь к «братьям и сестрам», объяснял, как им следует вести себя с захватчиками. «При вынужденном отходе частей Красной Армии, — сказал Сталин, — не оставлять противнику ни килограмма хлеба, ни литра горючего. Колхозники должны угонять весь скот, хлеб сдавать под сохранность государственным органам для вывоза его в тыловые районы. Все ценное имущество, в том числе цветные металлы, хлеб и горючее, которые не могут быть вывезены, должны безусловно уничтожаться!!!»

И еще сказал вождь: «В занятых врагом районах надо создавать партизанские отряды, конные и пешие, создавать диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога лесов, складов, обозов. В захваченных районах создавать невыносимые условия для врага, и всех его пособников преследовать и уничтожать на каждом шагу… Мы должны создать народное ополчение, поднять на борьбу всех трудящихся, чтобы своей грудью защитить свою свободу, свою честь и свою Родину». Похоже, пламенный призыв сочинен в истерическом ужасе: все сожгите, взорвите, отравите — всю страну уничтожьте.

Из выступления Сталина было не трудно сделать два вывода. Во-первых, что Красная Армия и дальше станет отступать, но до каких пределов? И, во-вторых, непонятно было, как можно было выполнить указания вождя при столь стремительном наступлении противника, и особенно той части населения, которая попадает в оккупацию. Ведь люди как-то должны жить…